В декабре руководитель кемеровского музея приезжал поделиться опытом на туристический форум в Белокуриху. Там краевая администрация в очередной раз подняла тему интеграции музеев в туристическую отрасль. Однако успех "Писаницы" объясняется тем, что у нее есть и руководитель с хозяйственной жилкой, и сильная поддержка местной власти. У музеев Алтайского края обычно есть либо то, либо другое. Поэтому развивать большинство из них в качестве бизнеса трудно, что осложняет их рост в сфере туризма.
Музыкант на коне
Наибольший интерес в истории "Томской писаницы" среди алтайских музееведов вызвал ее доход за 2013 год: около 28 млн. рублей. Цифра почти равна финансированию комплекса из бюджета на тот же год: 33 млн. рублей. При этом еще в 2007 году кемеровский музей-заповедник заработал своими силами лишь 5 млн. рублей. Что изменилось?
"Томская писаница" — многопрофильный музей под открытым небом на берегу реки Томи, созданный рядом со скалой с рисунками древних людей на территории в 156 га. Девять лет назад к руководству здесь пришел бывший директор музыкальной школы Валерий Каплунов. Работа в музее не кажется ему скучной. "Тут огромный простор для творчества", — говорит Каплунов.
В музее новый руководитель столкнулся с экономическими трудностями. По его словам, началось все с развития событийного туризма: ему всегда было интересно организовывать мероприятия, но далеко не на все можно получить бюджетные деньги. Сегодня за год "Писаница" проводит до 35 мероприятий (20 из них появились при Каплунове), и многие из них сами стали источником дохода. Например, праздник Ивана Купала привлекает максимальное количество гостей — до 10 тыс. человек, и он же приносит около 3 млн. рублей дохода.
Но большую часть заработка музею приносят разного рода "аттракционы" — прокат лошадей, внедорожников багги, снегоходов, велосипедов и т. д. Такие вещи работают только по выходным, но этого хватает.
Валерий Каплунов,
директор комплекса "Томская писаница":
Бюджет выделяет деньги на развитие музея, его материальной базы. Например, на эти деньги мы можем купить грузовик, трактор и т. д. Но багги — нет. Конечно, и такую статью расхода можно было бы как-то обосновать. Но мы не стали идти по такому пути. Мы постепенно что-то зарабатывали сами. Например, взяли напрокат автомобиль багги, на нем же заработали и купили его, потом еще два. Потом приобрели старый советский снегоход "Буран" (вернее, договорились с фирмой, что постепенно отдадим за него деньги). На нем же заработали, чтобы за него рассчитаться. Спустя время купили новый снегоход — "Ямаху", прицепили к нему сани и катали по шесть человек. И этот процесс занял несколько лет, мы постепенно приобретали все новые вещи.
Сегодня директор "Писаницы" работает над туристическими маршрутами. Например, по Томи вдоль писаниц на скалах — для этого у музея уже есть катер.
Несмотря на развитие сферы развлечений, кемеровский музей остался и научно-исследовательским центром. "Ученые на научных форумах замечали: мол, “Томская писаница” могла бы стать научной лабораторией!.. Я спрашиваю: а кто не дает? Абсолютно никто не мешает ученым работать, — говорит Валерий Каплунов. — Наоборот, мы зарабатываем деньги и готовы вложить их в науку. Мы проводим научные конференции, вкладываемся в экспедиции, а недавно заказали проект нового входного узла в музей. Это будет реконструкция крепостной стены и трех башен XVIII века". Что до заработка, то музыкант из "Томской писаницы" уверен: без этих средств музей влачил бы жалкое существование.
У Шукшина за пазухой
Директор кемеровского заповедника отметил, что важную роль в успехе учреждения сыграли и его отношения с местной властью. Та во всем поддерживает музей.
На Алтае этим могут похвастаться лишь избранные историко-культурные учреждения. Например, Музею им. Василия Шукшина в селе Сростки никто не даст развалиться. Алтайский писатель после смерти, сам того не зная, хранит музей. Сегодня имя Шукшина — бренд, поддерживаемый администрацией Алтайского края.
Как и "Писаница", это музей-заповедник, обладающий площадью под открытым небом, хоть и гораздо меньшей в сравнении с кемеровским музеем. Основная часть мероприятий там — экскурсии. Массовое событие одно — всем известные летние Шукшинские чтения. Фестиваль привлекает относительно много людей (в прошлом году было 2 тыс. человек), но не окупает себя.
Лидия Чуднова,
директор Музея им. В. М. Шукшина и искренний поклонник писателя:
Это скорее убыточное мероприятие. Стоимость его проведения в пределах 800 тыс. рублей, и, чтобы провести чтения, мы все время участвуем в конкурсе на грантовые средства — только бюджетных денег не хватает.
По словам директора, на раскрутку других мероприятий у музея нет людских и денежных ресурсов.
За прошлый год через музеефицированную родину Шукшина прошла 41 тыс. человек. В 2009 году было на 20 тыс. больше. Директор объясняет это юбилеями алтайского писателя — к их продвижению всегда подключаются органы власти. Она прогнозирует рост посетителей в этом году, когда Шукшину бы исполнилось 85 лет.
"В сквере через дорогу от нашего главного музея есть открытая экспозиция “Мир героев Шукшина”. Хотелось бы сделать там ограждение, провести электричество, — мечтает о развитии Лидия Чуднова. — Там можно было бы сделать старинные детские деревянные качели. Еще можно было бы купить в селе дом и сделать его гостевым. И сдавать туристам... Но тут не обойтись без помощи частного инвестора". Однако пока музей получает достаточное бюджетное финансирование (около 5 млн. в год без учета средств на охрану зданий), так что острой нужды срочно изобретать новые способы привлечения людей нет. А заработанные на сувенирной лавке и входных билетах 1,7 млн. рублей руководители тратят в основном на книги.
Сами по себе
Железный авторитет в музейном деле края Валентина Смирнова не похожа на Валерия Каплунова — сурова. Но специалистами очень любима. Начинала она как преподаватель в школе, но уже почти 30 лет руководит Музеем истории развития горного производства в Змеиногорске. Ее страсть — исторические факты; никаких выдумок ради развлечения. Этот музей известен и привлекает внимание туроператоров, но не власти.
До сих пор у учреждения серьезная проблема: течет крыша, что угрожает сохранности уникальных экспозиций. На ремонт нужно примерно 500 тыс. рублей. Пока ни местный, ни краевой бюджеты на помощь не приходят. Какие-то деньги музею приносят экскурсии, но их хватает лишь на текущие нужды — бюджетное финансирование составляет 1,5 млн. рублей в год.
На вопрос о поисках дополнительного заработка Валентина Смирнова отвечает честно и твердо: "Я не коммерсант". Она влюблена в истории, которые хранит ее музей, может рассказывать их часами. Экскурсии по музею и окрестностям у нее стоят 30 рублей, а за тематические мероприятия с чаем и пряниками для горожан она вообще не берет денег. Думает, иначе не придут, а приобщить к знаниям местных хочется. А крыша течет.
В еще более бедственном положении пребывает Бийский краеведческий музей им. В. В. Бианки. Бывшая усадьба купцов Ассановых (памятник архитектуры), в которой расположен музей, нуждается в реставрации. "Никаких финансовых поступлений на ремонт здания не поступало в течение последних пяти лет, — рассказала директор учреждения Светлана Бартышева. — Поэтому какие-то маленькие ремонты делаем на заработанные средства и спонсорскую помощь. Общались с управлением по культуре. Нам сказали, что губернатор бы пошел на то, чтобы выделить деньги на ремонт Ассановского особняка, если бы город взял на себя 50%, но пока ничего не сдвинулось".
Она не теряет оптимизма: проводит на территории музея тематические мастер-классы, "Музейную ночь" и даже исторические реконструкции боевых сражений (во дворе комплекса). На что-то большее не хватает места; заработать 37 млн. рублей на ремонт не выходит.
Неокупаемая сторона
В то же время в Топчихинском районе руководитель местного краеведческого музея Сергей Поздин мыслит в других суммах: где бы найти 20 тысяч. При минимальном финансировании музея (примерно 500 тыс. рублей) он сам разрабатывает новые маршруты по району для туристов. "Наш музей, конечно, не сравнить со змеиногорским и колыванским. В прошлом году музей посетили почти 8 тыс. человек, — говорит он. — Рассчитан в основном на школьников. Но если развивать однодневные маршруты, можно увеличить количество взрослых посетителей".
Сейчас Поздин работает над маршрутом "По старинным трактам Алтая". В первую очередь директору топчихинского музея хотелось бы приобрести телегу на манер той, на которой в старину передвигались по алтайским дорогам. Он надеется получить грант в 30 тыс. рублей, чтобы купить ее. При этом его музей, как и большинство районных, остро нуждается в ремонте.
"Район выделил нам 152 тыс. рублей на ремонт. Но здание старое, и быстро выяснилось, что нужны все 500, чтобы было красиво, — говорит Поздин. — Мелкими вливаниями не сделать капремонт и не построить новое здание. На превращение школы в музей Калашникова в селе Курья понадобилось 58 млн. рублей... Понятно, что Курья на пути в Рудный Алтай, в "Золотом кольце" и т. д. Но наш район тоже можно было бы развивать в этом отношении!"
"У нас просто очень разные музеи", — констатирует директор турфирмы "Арго" Ирина Слесарева. Она и другие алтайские директора турфирм сетуют, что в то время как некоторые музеи края пытаются искать новые формы работы с посетителями (чаще не ради прибыли, а чтобы быть интересными гостям), многие не видят в этом нужды. "Есть необычные (чаще всего это частные музеи), а есть классические, которые считают, что они будут только музеями всю жизнь. Однако во всем мире музеи — это места, которые посещают туристы. Уже во вторую очередь они — хранители истории".
Но роль хранителей останется у музеев всегда, а значит, всегда будет сторона, которую нельзя окупить самостоятельно. Это признает и Валерий Каплунов. Поэтому частные музеи в крае можно пересчитать по пальцам. Судьба большинства — зависеть от политической воли.
Алтайские предприниматели о своих музеях
Сергей Бергер,
директор музея "Мир камня":
Чтобы музей вышел на окупаемость, нужно лет пять напряженной работы. И для рентабельности это должен быть не просто выставочный объект, нужны сопутствующие направления. Экскурсии по городу и краю нашей тематики, например. Я занялся музеем потому, что мне "каменная" тема нравится с детства. И хочется поделиться своим увлечением с другими, да и для общества это важно. Здесь будут жить наши дети и внуки — об этом нельзя не думать. Мне повезло: краевая администрация поддержала идею создания музея. Более того, нам подобрали в старом городе помещение и передали в безвозмездное пользование. Получилось некое государственно-частное партнерство. Плюс ввиду того, что все проекты, которые я веду, социально значимые, мы оформляем гранты в молодежной, образовательной и других сферах. И обычно их поддерживают, это тоже помогает. Мы существуем недолго: два года для музея – ничто. Пока сложно говорить о прибыли. Ведь ремонт и капитальные затраты на мне, как и содержание музея в целом.
Сергей Корепанов,
директор музея "Мир времени":
Вывести музей на окупаемость удалось за счет продаж в качестве комиссионного магазина. Часть экспонатов нам приносят люди. То, что нам не нужно, мы продаем. Раньше с этим было вяло. Но недавно нашел удачного человека, который вплотную этим занялся, и дело пошло. На содержание музея уходит от 80 до 100 тыс. рублей в месяц. Основные затраты — зарплата экскурсоводов. Ну, и коммунальные услуги (свет, вода, отопление). Помещения находятся в нормальном состоянии, потому что они — наши. Беда только в недостатке пространства под экспонаты, сегодня под них есть лишь 300 кв. метров. Нам бы хотелось, чтобы это было помещение не менее чем на 2 тыс. кв. метров. Тогда бы город вздрогнул — насколько интересный и необычный был бы музей. Это была бы изюминка Барнаула! Мы пытаемся сделать из Барнаула туристический город, высасываем из пальца какие-то проекты, а они готовые на поверхности лежат.
