Александр Песоцкий в Камне-на-Оби - единственный член Союза художников России. С 1989 года он ещё и директор детской художественной школы. В 2005 году он планировал к концу лета персональную выставку в Бийске. Но случай перечеркнул творческие планы художника.
Началось всё в разгар весны. 31 марта в художественную школу прибыла бригада из ЖЭУ. Слесарям требовалось отрезать от отопления помещение, расположенное через стенку со школой. Песоцкого как директора попросили освободить кабинеты, где будут вестись сварочные работы. Ими оказались класс, в котором Песоцкий занимался с детьми, и его мастерская. Стоит сказать несколько слов о мастерской. Это небольшая комната с окном, в которой Александру, по его словам, представители городского комитета по культуре несколько лет назад разрешили заниматься творчеством. Здесь Песоцкий не только работал, но и хранил значительную часть своих картин - около 200 штук.
31 марта никаких картин в мастерской и классе Песоцкого не было. Перед приездом сотрудников ЖЭУ он вынес их в другие кабинеты школы. Приехавшие слесари работали до обеда. Затем ушли, оставив сварщика (он ждал, когда за сварочным аппаратом приедет машина).
- Хороший такой парень, - говорит о сварщике Песоцкий. - Мы сидели с ним в моём классе и разговаривали. Он всё спрашивал, как я создаю картины. Я у него в свою очередь поинтересовался, закончили ли они дела с трубами? Парень ответил, что да, трубы отрезаны, заварены. И заверил: результат "фирма гарантирует".
31 марта занятия в школе не велись, были каникулы. И педагоги, по решению педсовета, могли уйти с работы уже в обед. После ухода слесарей директор и рабочий школы ещё раз осмотрели отрезанные трубы, вымыли пол и занесли картины в мастерскую. Около пяти часов дня разошлись по домам.
Водоворот событий
Следующий день, 1 апреля, для Александра Филимоновича начался с грустной шутки. В начале восьмого утра он открыл дверь школы и понял: побежали трубы. Воздух в помещении был влажным, валил пар. Песоцкий поднялся на второй этаж, где ранее велись сварочные работы. Прошёл в кабинет и мастерскую. К тому времени там уже по щиколотку стояла горячая вода. Мощная струя хлестала из трубы, которую до этого отрезали и заварили сотрудники ЖЭУ. Картины Песоцкого, до аварии стоявшие на полу мастерской, оказались в воде. Художник принялся спасать их.
- Рамы картин разбухли, - вспоминает Александр Филимонович. - Из многих подрамников я выливал воду. На картинах плавились и текли краски. Было очень жаль свои работы.
Тем более что многие из них составляли мой выставочный фонд.
Александр отправил рабочего в кочегарку перекрыть отопление. А сам принялся обзванивать людей, которые могли чем-то помочь. Первым делом он почему-то позвонил в милицию. Милиционеры недоумённо посоветовали обратиться в ЖЭУ. В ЖЭУ пообещали прислать ремонтную бригаду.
- Приехали слесари, которые работали накануне, - говорит Песоцкий. - Сварщик признался, что недосмотрел, плохо заварил. А их бригадир накинулся на меня с обвинениями. Мол, зачем так рано с работы ушёл? Вот если бы задержался на часок, тогда бы и аварию вовремя заметил. Тут уж возмутился я: если бы они предупредили, разве я ушёл бы?
Слесари перекрыли задвижки, из-за чего вода стала бежать тонкой струйкой. Они продолжили работу, а Александр тем временем по совету юриста созвал комиссию для составления акта о материальном ущербе. В комиссию пригласил сотрудников школы, городского музея, заведующую комитетом по культуре Татьяну Зинухину и сотрудников ЖЭУ. Татьяна Николаевна сказала, что сейчас в училище прибыть не может, занята, но подойдёт чуть позже. От ЖЭУ прислали инженера Сергея Макаренко.
- Мы осматривали картины и записывали, какие из них пришли в негодность, - рассказывает художник. - Насчитали 17 работ, от которых отщёлкивалась краска. Пометки делали на общем черновике. Инженер Макаренко ещё и в свой блокнот какие-то записи вносил. После работы я сказал, что надо текст черновика набрать на компьютере и подписать этот документ всем присутствующим. Инженер сказал, что торопится, пообещал заехать ближе к вечеру.
Вечером в художественной школе он так и не появился. Когда на следующий день Песоцкий позвонил Макаренко, тот отказался что-либо подписывать. Порекомендовал художнику встретиться с руководителем ЖЭУ, чтобы обсудить произошедшую аварию. Начальник, по словам Александра, принял его тепло. Предложил решить конфликт полюбовно.
- Ни тогда, ни сейчас я не хотел нажиться на этой истории, - объясняет Песоцкий. - Хотелось, чтобы мне возместили ущерб. Ведь пострадали мои картины, в которые я вложил столько сил, труда. В конце концов, красок сколько было использовано! Договорились, что я узнаю, сколько в среднем стоят мои картины, и выставлю счёт.
Однако руководитель ЖЭУ также не стал подписывать акт, подготовленный Песоцким. Тем временем полотна высыхали и подтягивались, а краски от них попросту отпадали. Представители ЖЭУ, комитета по культуре или администрации в школе больше не появлялись. Песоцкий созвал и вторую комиссию по составлению акта о ущербе (от ЖЭУ и комитета по культуре в неё никто не вошёл). Эксперты насчитали уже 24 испорченные работы. Но и этот акт остался никем не замеченным. Тогда Песоцкий пошёл на принцип и подал иск в суд.
Слишком дорогой художник?
- Для иска необходимо было оценить стоимость испорченных картин, - поясняет Песоцкий. - Так как я член Союза художников России, то обратился за помощью к представителям его алтайского отделения. Ребята сразу откликнулись. Ко мне приехали сотрудники краеведческого музея и сделали оценку. Они осмотрели картины, рассчитали среднюю их стоимость (при этом исходили из закупочных цен на картины, действующих на территории Сибири). По их экспертизе в восстановлении нуждались 33 работы. И общая сумма ущерба составила 1 миллион 245 тысяч рублей!
Иск на такую сумму был подан Песоцким против администрации Камня-на-Оби, чьим подразделением является ЖЭУ. После этого состоялось четыре заседания суда, на последнем из которых иск художника отклонили. А виновным в аварии посчитали самого Песоцкого, который раньше времени ушёл с рабочего места. Потому и не заметил, как стала протекать труба. Неожиданно на суде много внимания стало уделяться другому вопросу: кто позволил Песоцкому оборудовать одну из комнат школы под собственную мастерскую?
- Председатель комитета по культуре Татьяна Зинухина, до этого разрешившая мне без арендной платы работать здесь, на суде стала отрицать нашу с ней устную договорённость, - вздыхает Александр. - И получалось, что это я сам, как директор школы, позволил себе занять комнату.
На суде, по словам Песоцкого, юрист, представлявший интересы городской администрации, позволял себе оскорбительные высказывания в адрес Александра Филимоновича. Говорил, что тот не знает своих должностных обязанностей как директор школы, а следовательно, и не выполняет их.
- На замечания моего адвоката быть повежливее юрист администрации никак не реагировал и продолжал гнуть свою линию, - говорит Александр. - Он ещё возмущался, почему так дорого стоят мои картины. Я отвечал, что они оценены по средней стоимости, даже не по максимуму.
Песоцкому в иске отказали. Он подал кассационную жалобу. В ближайшее время должны начаться повторные разбирательства. Кстати, на них интересы городской администрации будет представлять другой юрист (прежний в администрации ныне не работает).
- Мне известно, что администрация города обратилась в Барнаул для проведения экспертизы и оценки моих работ, - говорит художник Песоцкий.- Они, думаю, укажут меньшую сумму. Но ведь разговор-то не о деньгах! Говорят, художника легко обидеть. Это как раз тот случай.
- Не хочется ничего комментировать в этой ситуации, - тяжело вздохнула Татьяна Зинухина, председатель комитета по культуре при администрации Камня-на-Оби. - Мы с Александром Филимоновичем давно знакомы, и наши отношения - это не только отношения начальника и подчинённого. Нам ещё работать вместе. И думаю, что какие-то комментарии только обострят наши отношения. В суде работают профессионалы. Они пусть и принимают верные решения.
P.S. После аварии и суда Александр Песоцкий по собственному желанию переведён с должности директора художественной школы на должность педагога.
