В середине января наконец был опубликован широко анонсированный список "100 книг по истории, культуре и литературе народов России, рекомендованных для чтения школьникам", составленный интеллектуальной элитой государства по личной инициативе его главы. Обсуждение списка по пунктам – занятие, конечно, пустое. Каждый найдет в нем ту книгу, которую в детстве захлопнул уже на пятой странице, и не найдет другую, которую прочел от корки до корки. Но общую картину можно постараться оценить.
Без признанной классики и без фиксации ключевых моментов в истории страны лица ее, разумеется, не разглядеть, но в остальном (а это будет добрая половина списка) он спорный.
Например, эпосы и сказки.
Что толку от голого понимания того, что на территории бывшего СССР проживает много народностей, если эпосы не дают ответов, как этим народностям уживаться именно сегодня, когда отношения между ними подчас накалены до предела? Что нас много, я в своем детстве узнавал из атласа по географии, где дети в национальных костюмах стояли в ряд, взявшись за руки.
Тувинские, чеченские, ненецкие и прочие сказки были сложены, как правило, в непростых условиях народом, который был занят добыванием пищи или выживанием в лютый мороз. Поэтому и смыслом такие истории наделены чересчур узкопрофильным. Ребенок узнает, с какой острогой ходить на мелкую нерпу, как вытапливать жир, что оптимальнее обуть при ходьбе на дальние расстояния – бакари или торбаса, и как лизать пятки своему отходящему ко сну хозяину, чтобы тот не гневался. Это занятно, но представляется все же малоактуальным. И не потому, что мясо сегодня проще купить в гастрономе, просто чисто энциклопедические знания у школьника не должны идти впереди простых нравственных ориентиров, а ориентиры эти со временем неизбежно меняются. Дружить с лесным зверем полезно, да, но куда полезнее не стать этим зверем самому. Однако в имманентной системе ценностей, которая составляет суть большинства эпосов, это не является истиной.
Бесспорная пестрота списка не придает ему столько же яркости, потому что строго регламентирована – иные места выделены по региональным квотам, колорит ограничен границами государства. Для школьников можно было и вовсе не смотреть на гражданство писателя, пожертвовать домотканностью этой затеи и отобрать действительно лучшее по всему миру, ведь откровенно детская литература в этом списке и так практически ничего не дает к пониманию родной страны (не "Живая шляпа" же в самом деле). Но вот в списке присутствует Успенский, а Астрид Линдгрен – нет, хотя благодаря переводу Лунгиной в России того же Карлсона любят не меньше, чем Чебурашку.
Я и сам, похоже, скатываюсь к частностям. Но как бы то ни было, сейчас этот список представляет собой пример деления мест между субъектами Федерации по-братски. Воля ваша, но мне кажется, что к детям было бы уместнее применить иной подход.
