После театрального студенческого фестиваля мне тоже хочется петь. Пусть не так колоритно, но: "Хорошо! Вдруг душа себя вспомнила. Праздник".
Там, на фестивале, душе, как шукшинскому чудику Стёпке Воеводину, сбежавшему из тюрьмы за три месяца до освобождения, тоже на время удалось сбежать из плена суетных мыслей и прочей ерунды.
Фестиваль начался с народных песен, которые исполнили студенты Н. Вязигина (АлтГАКИ) в спектакле по рассказам Шукшина. И как пронзительно, как хорошо пели, скажу я вам!
Тойукские зонтики
А студенты из Якутска удивили горловым пением тойуком.
– Водка есть, на душе хорошо, и хорошо оттого, что появилась у мужчины машина, которую он пригнал из Владивостока. Обмыть новую игрушку приходит и друг. Радуются друзья, пьют, поют и остановиться не могут, пока не приходит разгневанная хозяйка, которой опостылел мужской запой.
Незамысловатые житейские сценки гости превратили в свои шербурские, вернее, тойукские зонтики.
– Якуты с древности пели о том, что их волнует, о будничных печалях и радостях, – рассказала педагог Степанида Борисова, –потом это пение даже старики забыли. Сейчас ко мне приходят первокурсники, у которых порой и слуха нет, и я учу их оригинальному ритму тойука. Они сами удивляются, когда открывается их внутренний голос.
Переводчик не требовался
Другой постановкой студентов Арктического государственного института искусств и культуры был спектакль "Мещане", который тоже шел без перевода.
– Меня он пронзил, – поделилась режиссёр АлтГАКИ и президент фестиваля Анна Вахромеева. – В этом спектакле появляется гармония дома, которая взята из народных корней, она принадлежит этим людям, и тебе словно говорят: "Вот так устроен наш народ, он никогда не погибнет". Это был один из феноменов фестиваля, когда зрители сидели и смотрели пъесу без перевода. Почти как мечтал Станиславский: вот оно стекло, там ходят люди, и ты понимаешь всё, что происходит между ними.
Машина времени
Спектакль самой Вахромеевой – "Захудалый род" по Лескову – показывали в театральной пристройке на Гущина. Зрители были похожи на скворушек, тесно прижавшихся друг к другу. Как ни теснились, человек сто так и остались на улице… Те, кто бывал в пристройке, знают, что сцены там как таковой нет. Действо начинает происходить в метре от твоих коленей. И вдруг какай-то щелчок – и ты уже в другом веке, в графском имении, с его плавной печальной графиней и неприкаянными, любящими её слугами. И ход времени будто замедляется, открывая тайны зазеркалья.
И это ощущение потом ещё держится какое-то время после спектакля, как прозрачная льдинка. Пока не зазвонит мобильник, пока не включишь туповатый телевизор, пока не зайдёшь в супермаркет с вечным треугольником "товар-деньги-товар".
Театр обладает удивительной тайной силой, заставляющей человека проникнуть в какие-то Божьи вопросы.
– Пройдя путь фестиваля, мы ещё раз поняли, что развитие театра – это пристальное обращение к человеку, – размышляли театральные педагоги на обсуждении.
Сталин на горшке
Гран-при фестиваля получил студенческий театр из Улан-Удэ, который восхитил как великолепным пластическим экзерсисом "Как создала природа", так и литературно-драматическим ноктюрном по пьесе Олега Богаева "Марьино поле".
Главные действующие лица в пьесе – три старухи–вековухи да корова.
Одна из старух уж померла совсем, другие ей гроб принесли да помянули, ан нет, приходит к умирающей Марье её погибший муж Иван и сообщает благую весть, что все мужики-фронтовики живы. Собираются старухи мужиков своих встречать, запрягают в телегу корову, а по дороге встречается им нечистая сила: то Сталин на горшке, то Гитлер, сжечь их желающий в бане. Но молодушки-вековушки запевают: "Три старухи, три весёлых друга – экипаж коровы боевой!" – и ловко перепрыгивают через все колдобины, что им на пути встречаются.
Зажигательные вдовушки и незабвенная корова ловко смешили зрителя, но взрывы хохота вдруг сменялись тишиной, накатывала щемящая грусть по тысячам старух, лишённых семейного счастья, по солдатам, оставшихся в 20 лет жить только на фотокарточках… В доме-интернате для престарелых я встречала прозрачных женщин, которые продолжали ждать своих мужей с фронта. Их в стариковском приюте даже окрестили Кончитами… И когда они, уже слепые и глухие, гладили фото своих мужей, даже у прожжённых санитарок мурашки шли по коже…
Жаль, что попасть на спектакли могли далеко не все желающие. Все четыре дня фестиваль кочевал по разным помещениям. Аренда предлагалась слишком большая. У АГИКа представьте себе, нет своей сцены… А в театре драмы в это время проходил фестиваль сыра…
Джемма Баторова,
завкафедрой театрального искусства ВСГАКИ:
Я рада, что такой фестиваль случился, пусть и через девятилетнюю паузу. Это был фестиваль-лаборатория. И самое полезное в нём, что ты выявляешь для себя какие-то проблемы. Бывает усталость, замыленный педагогический глаз, а здесь всё как на ладони.
Качество абитуриентов в последние годы упало, количество тоже, но надо держать планку высокой школы и раскрывать в студенте в первую очередь творца.
Когда железный занавес упал, все стали говорить: "Вот будем торговать с Западом". А ведь им ничего не надо, у них всё есть. Мы можем предложить экспортировать только русский балет и русскую театральную школу! Это то, чего нет ни у кого!
