июнь 19, 2015
В большинстве семей в воспитании детей основную роль играет мама. Так уж сложилось исторически, что отец — это добытчик и кормилец, у которого редко находится время на общение с ребенком. Есть и те счастливчики, которые умудряются принимать активное участие в воспитании своего чада.
Папа и сын.
Михаил Хаустов
Папы — уникальный народ: сколько бы минут они ни проводили с детьми, этого времени всегда оказывается мало, но при этом они все равно умудряются давать отпрыскам ценные жизненные уроки. Оттого так обидно, что в нашей стране до сих пор нет официального дня всех пап. Во многих странах мира отцов поздравляют в третье воскресенье июня. Мы решили к ним присоединиться и в преддверии праздника попросил известных алтайских мужчин рассказать о своих менее известных отцах.
У моего отца, Николая Михайловича, удивительная судьба. Он с родителями жил в Курской области. В 1943-м, когда началась Курская битва, всех заставили срочно эвакуироваться из деревни – в этих местах должны были пройти бои. Когда семья ехала на подводе, началась бомбежка. Отца – ему было всего восемь лет – тяжело ранило: один осколок перебил плечо, другой прошел в сантиметре от сердца. Если бы не этот сантиметр – не было бы ни его, ни меня с сестрой. Папу поместили в полевой госпиталь, врачи сказали: мальчишка не жилец. Выходила его мама, моя бабушка. Мне кажется, после этого случая отец на всю жизнь получил прививку здорового оптимизма и жизнелюбия, а еще – философского отношения к любым неудачам и проблемам. Для человека, узнавшего цену жизни, любая бытовая неурядица — мелочь. Хлебнул он и послевоенного голода, и безотцовщины, и тяжелой крестьянской работы с детских лет.
Отец из того поколения, когда это было важно – уметь все в жизни делать своими руками. Причем надежно и качественно, красиво и аккуратно, как полагается, чтобы не стыдно было людям показать. У отца было много возможностей сделать карьеру – ему предлагали стать кадровым военным, потом пойти по партийной линии. Но для него это было неважно. Почему? Я никогда его в этом не понимал. Наверное, для такого человека, как он, жажда жизни была важнее. Дух авантюризма периодически срывал его с места. После армии, в 1960-х, вслед за своим братом Виктором, он уехал за романтикой из теплых краев центральной России в далекую, холодную Сибирь. Ехал через всю страну – мимо Москвы, Урала, Омска, Томска, Новосибирска... Зачем, почему? Ведь у нас здесь в Сибири не было даже дальних родственников. Наверное, это судьба. Так я стал первым в роду коренным барнаульцем. От папы я перенял умение дружить и дорожить дружбой с хорошими людьми, любовь к чтению и придумыванию историй, оптимистическое и философское отношение к жизни. Думаю, если во мне есть хотя бы десятая часть его положительных качеств – я счастливый человек.
Мой отец, Марк Аронович, уже более 40 лет преподает высшую математику в политехе. Многим я ему обязан, и многое от него взял. Не могу сказать, что он меня специально чему-то учил. Просто я с детства смотрел на родителей, на то, как они живут и как ведут себя по отношению друг к другу, как реагируют на разные бытовые ситуации и делал выводы.
Папа очень спокойный человек. Настолько спокойный, что иногда доходит до смешного. Расскажу один случай. Начало 80-х. Мы собираемся лететь из Москвы в Барнаул. Тогда на воздушном транспорте все по-другому было. Едем в аэропорт, опаздываем. Отец говорит: спокойно, у нас еще 40 минут. Подъезжаем к аэропорту, сильно опаздываем. Отец говорит: спокойно, у нас еще 10 минут. Бежим на регистрацию, очень сильно опаздываем. Отец говорит: спокойно, у нас еще одна минута. Короче, улетел самолет без нас. На следующий день вернулись домой другим рейсом. Отец говорит: ну, в принципе, так тоже неплохо.
Мы и сейчас несколько раз в день разговариваем с ним по телефону. Где бы я ни находился, я всегда найду время с ним поговорить, потому что отец - это отец. Дай бог ему здоровья и долголетия.
В нашей семье все до единого — спортсмены. Мой папа, Владимир Сергеевич, в молодости очень быстро бегал и был очень перспективным легкоатлетом. Но он получил сложную травму, которую в те времена лечить как следует не умели, и с легкой атлетикой пришлось завязать. После этого он ушел в футбол. Сейчас папа — директор барнаульской СДЮШОР №3.
Отец для меня всегда был и остается отдушиной. Мама, как лидер в семье, строгая и требовательная, а папа более мягкий. И когда я маленький ревел от того, что мама за что-то наказала, папа всегда меня жалел. У него всегда можно было поклянчить денег на карманные расходы или попросить разрешения сделать то, что мама не позволяет. Но при этом я не могу сказать, что он меня только баловал — воспитывал тоже и ругал, бывало.
В свое время отцу пришлось научиться готовить — мама пропадала на сборах, а ему нужно было чем-то питаться. Так из него получился прекрасный кулинар. Вообще папа по жизни оптимист, его редко можно увидеть в плохом настроении. Мне от него постоянно "достается" - он вечно надо мной прикалывается при моих друзьях, а они потом смеются. Помню, однажды он выговаривал мне за то, что я потратил слишком много денег на что-то, и говорит: "Нету денег, как Фома одним местом смел!" Видели бы вы, как хохотал мой друг, который в это время был неподалеку. Теперь это его любимое выражение. В последнее время мы нечасто видимся, поскольку я постоянно в разъездах. Но когда я прилетаю, только папа встречает меня в аэропорту. Скоро вернусь в Барнаул и обязательно напрошусь к нему на ужин!
Мой папа, Михаил Семенович, является для меня эталоном настоящего мужчины. Он всегда много работал, и благодаря ему даже в тяжелые времена наша семья не испытывала нужды ни в чем. Но при этом он никогда не забывал обо мне: делал со мной уроки до поздней ночи, учил всему тому, что обязан уметь мужчина. А поделиться ему есть чем: отец талантливый строитель и машинист. Мне иногда кажется, что он может построить из ничего целый дворец. А уж о мотоциклах и автомобилях и говорить нечего: с закрытыми глазами разберет и соберет. Жаль, что эти его умения мне не передались: я от природы "криворукий", рисую плохо и строю плохо. Моя стезя — музыка, и мне кажется, из-за этого папа мной немножко недоволен. Но зато ему удалось привить мне любовь к рыбалке.
Между нами бывает всякое: характер у меня не сахар и, я думаю, со мной не всегда просто. Но отец никогда не поднимал на меня руки, воспитывал словами. Его советы и сейчас ценны для меня. Я рад, что он есть у нас с мамой.
Моя семейная история довольно необычная. Чайка — это фамилия моей мамы, а отца моего звали Владимир Федорович Корсун. Он жил на Кубани, где его семью застала война. Фашисты выгнали их из дому, и целый год они жили в сарае. Папа воровал у немцев печенье, чтобы хоть как-то прокормить маму и сестер. Однажды солдаты его чуть не расстреляли, но моя бабушка вмешалась, и все обошлось.
После войны уже взрослым человеком отец приехал на освоение целины в Сибирь. Здесь, в Табунском районе, у него появилась семья. Брак с мамой они не регистрировали — тогда это не было так важно, как сейчас — и мама захотела дать мне свою фамилию, потому что в их семье были только девочки. Папа не возражал. Когда мне было два года, отец сказал маме, что здесь уже все освоено, а ему нужны непаханные просторы. За ними мы поехали в Казахстан. Там папа работал бригадиром. За свой доблестный труд он удостоился ордена "Знак почета" и ордена Октябрьской революции. Папа умер в 49 лет на своем рабочем месте. Так в 14 лет я остался старшим мужчиной в семье.
Отец запомнился мне как трудолюбивый, принципиальный человек с твердым характером. Я общался с ним не так часто, как мне хотелось: жизнь его была такова, что когда я вставал с постели, отца уже не было дома, когда ложился — его еще не было. От него и мне передалось постоянное желание объять необъятное, все везде успеть. За свою недолгую жизнь папа все же успел преподать мне несколько уроков и научил меня главному — ответственности. Помню, когда мне было 12, он завел меня в наше большое хозяйство и сказал: "Это твой объект, и ты за него отвечаешь". Я все понял с первого раза, дважды повторять не пришлось.
Несмотря на то, что жизнь моего отца не была легкой, он оставался неисправимым оптимистом: даже песней его любимой была "Я люблю тебя, жизнь" Марка Бернеса. Она всегда мне его напоминает.