декабрь 3, 2015
"Власть не слышит критики и не любит критиков" и "Кроме критики должно быть что-то конструктивное, а любить критиканов власти не обязаны". Эти две позиции были озвучены представителями общественности и власти на недавнем "круглом столе" фракции "Справедливая Россия" в АКЗС. Позиции эти попытались сблизить. Общественники рассказали, в чем они могли бы быть полезны. Представители власти объяснили, с какими общественниками они взаимодействуют и почему.
Говорят "Нет". Протест.
Анна Зайкова
С тех пор, как в середине 2000-х годов в стране вновь (как в конце 1980-х годов) был поставлен ребром вопрос: "Почему верхи не слышат низы?", власти выстроили целую систему каналов взаимодействия с гражданами. Общественная палата, общественные советы, общественные же приемные и общественный контроль — структур появилось множество. А счастья у общественников, похоже, так и не появилось. По крайней мере, у тех, кто присутствовал на "круглом столе".
Да, нормативная база взаимодействия власти и гражданского общества в крае, по словам депутата АКЗС Александра Молотова, в целом создана. Более того, краевые власти помогают общественникам материально - в 2015 году 46 социально ориентированных некоммерческих организаций получили гранты губернатора на 6,5 млн рублей. И еще получат: краю предоставлена субсидия из федерального бюджета на эти же цели - почти 14 млн рублей.
Что ж не устраивает? Молотов пришел к выводу: гранты получают, в основном, проекты патриотического воспитания и здорового образа жизни. А системной поддержки общественных инициатив, направленных на противодействие коррупции, на его взгляд, нет. Даже наоборот: попытки общественности указать на коррупцию и нарушения антикоррупционного законодательства властями замалчивается, а то и принимаются в штыки. Как, впрочем, и другая критика.
К сожалению, в нашей стране еще не сложилась такая традиция, как поддержка НКО гражданами и юрлицами, что на мой взгляд, очень плохо. Потому что крайне сложно психологически критиковать власть и указывать на ее ошибки, когда эта власть тебя финансирует. А большинство НКО финансируется властью.
У Молотова есть и личная история неуспеха в налаживании взаимодействия с властями. В 2009-2010 году вместе с известными юристами он участвовал в создании "Центра правотворчества, экспертизы и мониторинга законодательства". Задачами его, были разработка законопроектов и антикоррупционная экспертиза. Поначалу создание центра всемерно поддержали краевые власти.
На этом сотрудничество и закончилось. Мы разработали один закон по инициативе администрации края. Что касается экспертизы, то поначалу мы проверяли нормативные акты на коррупциогенность. Но ответы были обычно одинаковые: вы, ребята, конечно, молодцы, но мы с вами не согласны, коррупциогенных факторов мы здесь не усматриваем, спасибо, пишите еще.
А у Станислава Андрейчука, руководителя регионального антикоррупционного центра "Трансперенси Интернешенл-Россия" весьма конструктивно взаимодействует с федеральными органами власти — с погонами и без. А вот с краевыми как-то не сложилось.
В президентском указе о комиссиях по противодействию коррупции есть рекомендация: включать в их состав общественные организации, уставными задачами которых являются задачи противодействия коррупции. Такая организация в крае есть: антикоррупционный центр "Трансперенси Интернешенл-Россия". И комиссия в крае создана 30 сентября. Но в состав комиссии его сотрудников не позвали. Зато в комиссии много чиновников.
Президент призывал отказаться от ведомственного подхода при формировании общественных советов при органах власти. Может, у меня что-то не то с оптикой, но я в подходе к формированию комиссии отказа от ведомственного подхода не очень вижу. Как и не вижу реальной работы с гражданским обществом, в частности, с той его частью, которая критикует решения власти. Я понимаю, гораздо приятнее общаться с людьми, которые тебя во всем поддерживают. Я также понимаю, что сложно заручиться любовью девушки, критикуя ее. Но у нас ведь никто не говорит, что брак должен быть по любви. Он, скорее, должен состояться, потому что отец наш родной в Кремле подписал соответствующий указ.
Господа чиновники! Я убежден, что и среди госслужащих большинство патриотов. Большинство не хочет воровать, пилить бюджет. И несмотря на то, что у нас разное мнение об одних проблемах, совместно работать мы можем. Главное — скинуть ярлыки, которые активно вешают последние годы. Это будет непросто, но выбора у нас нет — у страны большие проблемы.
Надо сказать, что оба выступления (Молотова, а особенно Андрейчука) вызвали немалое раздражение представителей власти, которые (надо отдать им должное) пришли на "круглый стол".
Мне не нравится тон, который задали выступающие, особенно Андрейчук. Слава богу, вы не девушка, поэтому могу сказать, что власть вас любить не обязана, и нигде это не прописано. И нигде не прописано, что она обязана дружить с теми, кто не конструктивно, по поводу и без повода ее критикует. Поэтому мы взаимодействуем с теми, с кем считаем конструктивным взаимодействие, которое приносит конкретные результаты.
Экарт напрочь опроверг отдельные утверждения критиков. Например, сообщил, что на последнем конкурсе две организации выиграли антикоррупционные гранты на общую сумму порядка 450 тыс. рублей — рубцовское общество "Знание" и НКО "Алтайская академия экономики и права". Сказал, что краевую систему господдержки некоммерческих организаций хвалят авторитетные общественники. Что сумма господдержки с 2010 года, когда он пришел работать в администрацию, существенно увеличилась и НКО стали намного реже ликвидироваться, чем раньше. А уж как работает Общественная палата — вообще, приятно посмотреть — это, по его мнению, зрелый и ответственный институт гражданского общества.
В конце концов Алексей Экарт резюмировал, что Андрейчука любить не обещает, а слово "чиновник" ему не нравится — сам не чиновник (то есть не чинодрал какой-нибудь), а государственный гражданский служащий и оснований краснеть за то, что делает он и его коллеги, у него нет.
Со своей стороны опровергла общественника Андрейчука и депутата Молотова и Лариса Беребердина, замначальника департамента администрации края по вопросам государственной службы и кадров. Она рассчитывала на конструктивное обсуждение — а прозвучала одна критика.
Александр Владимирович, вы сказали, что любые попытки указать на коррупционные нарушения встречают ответную реакцию в виде упрека. Могу вас уверить, что это мнение необоснованно. Я лично провела порядка 30 проверок по факту сообщений о коррупционных правонарушениях. Очень тщательно, тратя огромное количество времени. Не всегда эти сообщения подтверждались. Но подтверждались.
Она согласилась, что информации об этих проверках недостаточно — но заявителям ответы поступили, как того требует закон. Больше года она занимается антикоррупционным законодательством, во власти же с 1995 года, а о существовании Андрейчука она слышит впервые. Ну, а теперь ждет от него предложения. Что касается отношения к критике...
Нельзя только критиковать. Нужно находить, видеть, преподносить надлежащим образом, делиться опытом и теми положительными моментами, которые в нашей работе есть. Больше этот опыт распространять, чтобы о нем все знали, а не просто умалчивать и критиковать, критиковать, критиковать.
Словом, дискуссия власти и общественников точно получилась. Удалось ли сблизить позиции? В конце концов Геннадий Шейда (Комитет гражданских инициатив) все-таки пожелал власти прислушиваться к иной точке зрения и спокойно ее воспринимать.
Алексей Андреевич (Экарт. - Прим. altapress.ru) любить нас не будет, мы понимаем. Но мы должны заставить его нас любить. А заставить его можно только нашими компетенциями, нашим единством и сплоченностью. И здесь проблемы лежат среди нас.