октябрь 31, 2023
Проезжая мимо зданий, окруженных заборами, с высокими, темными, а оттого таинственными окнами, очень хотелось узнать: как выглядят заводы изнутри, как металл в руках профессионалов превращается в готовый продукт и насколько это тяжело. А еще лучше – проверить на себе и провести день, например, на «РУФ-2».
День на заводе.
Дмитрий Лямзин
Мои представления о заводах, да и вообще о производстве до недавних пор были очень размытые. Я была в промышленных цехах несколько раз, но это были маленькие предприятия, не похожие на кадры из научно-популярных передач.
Другое дело «РУФ-2» — здесь создают громадные сельскохозяйственные полуприцепы размером с квартиру: более трех метров в высоту, больше двух в ширину и от 5 до 10 метров в длину. В общем, то, что нужно, чтобы прочувствовать атмосферу настоящего производства.
Завод «РУФ-2» — одна из ведущих компаний Алтайского края в сфере машиностроения для сельского хозяйства. Находится он в Поспелихе, в трех часах езды от Барнаула.
Компания поставляет прицепные орудия, которые помогают обрабатывать почву, производить посев, перевозить и вносить удобрения, заготавливать корма и кормить животных. Также занимается продажей запчастей и сервисом.
Завод работает по пятидневке с общепринятыми выходными – в субботу и воскресенье. Поэтому рабочий день длится девять часов, включая час на обед.
Проходной с подписями в журнале, охраны и досмотра здесь нет. Как шутят на производстве: все равно продукция тяжелая, просто так незаметно не вынесешь.
Приходить полагается к 8:45 утра – на планерку. На ней обговаривают производственные вопросы, с сотрудниками делятся новостями о работе. Ну а вообще, на планерке можно просто поговорить с коллегами, выпить кофе и настроиться на рабочий день.
Проходит она возле информационного стенда — доски, которая установлена между буфетом и цехами. Там же, для удобства, стоят скамейки и столы.
На стенде можно посмотреть план продаж и прочитать о ходе производства: какие заказы взяты в работу, на каком этапе они находятся. А также узнать штат сотрудников, даты отпусков и даже дни рождения.
Еще рабочие могут оставлять на доске предложения по оптимизации производства. Лучшие из них внедряют в работу, а автору идеи выплачивают премию.
Без пяти девять все переодеваются. Форма - синие куртка и штаны из плотной, жесткой ткани, нескользящие ботинки.
А еще каскетка – изделие, объединяющее в себе каску и кепку. Внешне каскетка не отличается от бейсболки, зато внутри — защитный слой, состоящий из ребра жесткости и амортизатора из вспененного изолона. Можно не бояться, если вдруг на голову упадет кусок железа.
В 9:00 все уже на рабочих местах. В расписании на информационной доске до 11:00 часов значится пункт «Труды на благо Отечества». К этому и приступают электрогазосварщики, слесари-сборщики, слесари-комплектовщики.
Из динамиков разносятся танцевальные радиохиты, а вокруг сразу начинает кипеть производство.
Мне первым делом показали готовую продукцию: новенькие, сверкающие на солнце, многофункциональные полуприцепы. Попутно рассказали, какие могут быть дополнения к ним: например, тент от дождя и надстроечные борта.
Полуприцепы, соединенные с тягачом, возят урожаи пшеницы, ржи, ячменя, кукурузы, подсолнечника и прочего.
Их задний борт может менять свою опцию на перегрузочный шнек с гидравлическим управлением. Это дополнительное устройство, похожее на механическую руку, которая загружает зерна в сеялки и КамАЗы.
Разбрасыватели, кстати, на заводе тоже производят: они могут раскидывать удобрение на расстояние до 25 метров. Лопатой так вряд ли получится.
А еще делают глубокорыхлители — это тоже прицепной аппарат. Он нужен для обработки почвы с сохранением поверхностного слоя.
Каждый год модели меняются, их совершенствуют. Но срок службы и без того долгий: металл «устает» примерно через 15 лет работы – по крайней мере, столько проработали полуприцепы от РУФ-2.
Все-таки на них ложится слишком большая нагрузка: сами они могут весить 12 тонн, перевозить по 50, и ездить по ухабистым полям.
Треть деталей цинкуется, треть — загрунтованы и дважды окрашены. Еще треть выполнена из нержавеющей стали, которую, тем не менее, тоже красят. Поэтому изделия не берет коррозия.
Пустой прицеп без всяких дополнений стоит примерно 8,5 млн рублей — если говорить, например, про трехосные. Поскольку используется много нержавейки, некоторые считают производство дорогим. Но на заводе уверены: выносливость продукции все окупает.
Производство работает по предзаказу. «РУФ-2» нужно сделать оси, которых в России больше нигде нет и заблаговременно закупить колеса на шинном заводе.
Так как все делается вручную, на полный цикл изготовления одного полуприцепа уходит примерно три месяца.
Рабочим на лазере регулярно приходится таскать железное полотно для нарезки заготовок весом более 20 кг. И надо быть очень аккуратными: аппарат, способный разрезать металл, так же легко оставит без конечности человека.
Отверстия в изделиях делает слесарь, но не сам — на огромном станке. Сверло тоже ну очень внушительное, толщиной примерно в половину мужской ладони. И работает с такой скоростью, что мгновенно нагревается от трения. Подливаемая смазка тоже быстро становится горячей и брызгает фонтаном.
Очищают детали с помощью пескоструйной обработки. Название говорит за себя. Ни рот, ни глаза в этом цехе без защиты лучше не открывать: наглотаться песка проще простого.
Дальше идут сварка, покраска, сборка. На всех этапах свои трудности: красить по несколько часов - монотонно, собирать — нужно понимать чертежи.
И все же все сотрудники многофункциональны и взаимозаменяемы. Если кто-то чего-то не знает и не умеет, впоследствии осваивает это. Такая практика распространилась на производствах во время пандемии, но на «РУФ-2» подумали об этом задолго до нее, с самого дня основания в 2002 году.
Я сама пробовала запускать смазку на сверло и откручивать гайки. Но тяжелую и ответственную работу мне, само собой, не доверили. Например, поорудовать шлифовальной машиной – могла ведь и без пальцев остаться. Сложные операции не дают даже практикантам – первые пару дней студенты просто стоят рядом с наставником и смотрят.
Сама я сварку взяла в руки впервые в жизни. До этого я управлялась только с шуруповертом и паяльником. И то с большой осторожностью.
Дмитрий Лавров, директор технического центра, заверил: травм на производстве не было. Максимум – мелкие порезы и царапины. Хорошее уточнение, когда берешь инструмент, способный расплавить руки.
Работать со сваркой нужно в специальных толстых перчатках и в маске с забралом. Ощущение, будто на голове тесное ведро с окошком. Оказалось, за темным стеклом не видно не только искр, но и вообще почти ничего, кроме ярко-оранжевых мест плавления.
Этот грозный аппарат работает всего лишь от нажатия кнопки.
Снимая маску, которую мне одолжил другой заводчанин, я умудрилась изгваздаться в чем-то черном и стала похожа на кочегара. Впрочем, нечего расстраиваться: такой чумазой я и представляла себя, когда ехала на производство.
Между прочим, на заводе считают профессию сварщика творческой: через свое маленькое окошечко человек создает шедевр. Я с этим мнением, теперь уже как эксперт, согласна.
Дмитрий Лавров сам работал сварщиком на «РУФ-2» с 19 лет. Он рассказывает, что самое сложное – это длинные швы. Приходится замереть на несколько минут и не делать никаких лишних движений, просто четко вести рукой. Это требует определенной устойчивости психики и тем более терпения. Потому что если прерваться — шов будет видно, а это некрасиво.
Работа ответственная, зато зарплаты хорошие. Средний заработок сварщика в Алтайском крае – 50-60 тыс. рублей.
К моменту, когда я закончила мучить кусок металла, который мне отдали, потому что не жалко, наступила пятнадцатиминутка отдыха. В расписании она в шутку подписана «Перекур и дремота».
Правда, дремать негде. На втором этаже только предстоит появиться двум комнатам отдыха с лежаками. Еще там будут спортзал с теннисным столом и шведской стенкой, бытовка, прачечная и еще один туалет.
Ремонт в процессе, но уже готовы просторная прихожая и конференц-зал с красочными рисунками на стенах. Все - на собственные деньги завода.
На заводе трудятся 34 человека и все — мужчины, в том числе руководители. Средний возраст — 34 года. По словам Дмитрий Лаврова, это уникально низкая цифра не только для региона, но и для всей страны.
В правительстве РФ в прошлом году отмечали, что средний возраст сотрудников в промышленности составляет 44-50 лет.
Работа на заводе физически тяжелая, к тому же все еще считается непрестижной. Поэтому в «РУФ-2», собственно, как и везде сегодня, жалуются на дефицит кадров.
Руководители сетуют, как тяжело однажды было найти замену уволившемуся сварщику. Место оставалось вакантным полгода.
Большинство специалистов работают с электродуговой сваркой. А на заводе используют полуавтомат - приходится переучивать. Поэтому молодые профессионалы ценятся: научить с нуля легче. Но и найти их не так просто.
Завод хочет перейти на следующую ступень развития, увеличить производительность. Соответственно, нужна новая рабочая сила — и в этом кроется самая большая проблема.
«Сварщик сварщику рознь. Есть те, кому принеси железку, покажи, где варить, и он сделает. Совсем другое дело, когда человек смотрит и понимает, что «нарисовано» в чертежах, и как он должен построить работу», — говорит директор техцентра.
Долгожданный перерыв на обед наступает в 13:00 и длится ровно час. В это время большинство расходится по домам. Остальные берут еду с собой и располагаются в небольшой столовой. Находиться там одновременно могут до 16 человек.
Холодильник, две микроволновки, кулер, чайник — все необходимое есть. Меня угостили кофе и бутербродами.
После обеда время идет быстрее. До конца рабочего дня еще один небольшой перерыв, а потом уборка. Заводчане раскладывают детали, собирают инструменты, сметают металлические пыль и стружку со столов и пола.
Своя романтика в работе на заводе есть: все по расписанию, удобная форма, а главное — ты своими руками создаешь большую машину.