апрель 16, 2009
В центрах занятости давка и недовольный гул. Очередь на биржу труда растянулась уже на месяц: за несколько недель на улице оказались три тысячи человек. Заводы, обеспечивавшие экономический рост, еле дышат, поступления в бюджет сократились на четверть.
К счастью, пока это не про Алтай. Такая печальная картина характерна для металлургического Магнитогорска и других недавних локомотивов роста, считает Наталья Зубаревич, директор региональной программы Независимого института социальной политики.
Недавно в рамках Клуба региональной журналистики и при поддержке ИД "Алтапресс" она провела видеоконференцию с журналистами, на которой рассказала о том, как кризис идет по регионам страны. Наш эксперт уверен: кризис в России неоднороден. Одних уже накрыло с головой, другие не промочили даже ноги. Почему?
Хуже всего сейчас тем, кому раньше было лучше всех, считает собеседник "СК". Первыми пострадали монопрофильные регионы, которые были сильнее других вовлечены в глобальную экономику. Это субъекты федерации, где доминируют машиностроение и черная металлургия.
Проблемы сильных регионов усугубляет российская налоговая система. Все вершки уходят в федеральный бюджет, а корешки – в региональный. Главный источник доходов для субъектов федерации – это налог на прибыль.
– Три последних года регионам везло – прибыль предприятий росла, бюджеты увеличивались, – говорит Наталья Васильевна.
Удача кончилась: уже к концу января поступления от налога на прибыль в субъекты федерации резко сократились. Слова Зубаревич подтверждают цифры свежего отчета федеральной налоговой службы. Сборы налога на прибыль в феврале снизились в 2,6 раза – по России собрано всего 91,3 млрд. руб.
Но это только средняя температура по больнице, предупреждает наш эксперт. В Москве поступления почти не сократились, зато в регионах, ориентированных на экспорт (Вологодская, Самарская области и др.), сборы налога на прибыль рухнули в три-четыре раза! А если учесть, что доля этого налога составляла 25–40% в местных бюджетах, получается, что в этом году вышеперечисленные регионы получат дыру в 10–15% от доходной части.
"Кому кирпичом по голове, а вам пока детской лопаткой" – так наш эксперт описывает влияние кризиса на Алтайский край.
Смех смехом, а аграрные регионы оказались более готовы к кризису. Впору вспомнить недавнюю шутку губернатора Александра Карлина: "У нас на селе не такие уж хорошие дороги, есть надежда, что по ним кризис до сельского хозяйства не доберется".
Спасают нас с вами не только плохие дороги, но и низкие доходы. По Зубаревич, реальные заработные платы в сельском хозяйстве – это слезы, с которых платят еще более слезные налоги. "Поэтому, когда у вас часть зарплаты в тени или вам дают ее натурпродуктом, вас этот кризис касается в меньшей степени", – считает она.
И в этом смысле у Алтайского края, где спад промышленного производства ниже среднего по стране, шанс есть. Наталья Зубаревич уверена: кушать хочется всегда, поэтому у пищевой промышленности перспективы гораздо лучше, чем в целом у страны.
А теперь угадайте, кто пока пострадал от кризиса меньше остальных? И вовсе не Москва (хотя спад там действительно идет медленнее, чем во многих других регионах). В шоколаде сейчас южные регионы – экономические "дистрофики", потому что "где ничего нет, там и умирать особо нечему". В первую очередь это Чечня, Ингушетия и другие южные республики – их бюджеты больше чем на 80–90% состоят из помощи центра.
Относительно неплохо чувствуют себя регионы топливно-энергетического комплекса. Темпы спада у них небольшие: в Томске – 10%, в Ханты-Мансийском автономном округе – 0,5%.
Перекинется ли кризисная инфекция на менее пострадавшие регионы? "Пока я вижу, что скорость распространения кризиса по стране достаточно умеренная", – отвечает Наталья Васильевна.
Но месяц за месяцем охват кризиса расширяется. В феврале он взял паузу, однако предсказать, на какой фазе снова начнется рост, наш эксперт не берется: слишком уж много неизвестных в этом уравнении. Более-менее ясная картина появится только к лету.
Пока же Наталья Зубаревич дает следующий диагноз. Кризис уже прошелся по финансовому и перекинулся на реальный сектор экономики. На очереди, скорее всего, переход в бюджетную сферу, которую проблемы пока коснулись менее всего.
А потом кризис вернется в финансовый сектор – из-за волны невозврата кредитов предприятиями и организациям. И тогда начнется второй круг падения. Что будет дальше – пока непонятно.
Как убежать от этого цунами в экономике простому человеку? Если вы молоды и авантюрны, попробуйте сдать квартиру на год и уехать куда-нибудь… в Гоа, например (штат в Индии), советует москвичам Наталья Васильевна. Потом, правда, придется поработать локтями на рынке труда, зато за полгода отдыха нервная система придет в полный порядок.
А вот люди постарше могу перейти (и переходят!) к "картофельному" варианту выживания.
– Стратегия выживания на земле в крови у российского населения. В периферийных аграрных территориях и малый городах подкормка личным подсобным хозяйством будет играть базовую роль, – считает Зубаревич.
Что остается остальным? Искать дополнительный заработок – в больших городах варианты всегда есть.
В любом случае выживем, оптимистична Наталья Зубаревич. Но потребление этот кризис подсушит очень прилично – красивая жизнь прошлых двух лет для большинства россиян пока закончилась.
Первыми к новым условиям адаптируются женщины, потому что у них меньше претензий к статусу и уровню оплаты труда. Если они находят небольшой, но стабильный заработок, то чаще соглашаются на него.
89,8 % составил индекс промышленного производства в крае в январе-феврале 2009-го по сравнению с январем-февралем 2008 года. В России в среднем – 85,4%. В Новосибирской области – 97% (данные Федеральной службы госстатистики).