февраль 3, 2010
Россия вместе с Белоруссией и Казахстаном создает общее экономическое пространство. С Нового года заработал Единый таможенный союз трех стран. О сложностях объединительных процессов и нюансах создания совместной экономики рассказывает Александр Суриков, Чрезвычайный и Полномочный Посол России в Белоруссии, посетивший на днях Алтайский край.
Александр Суриков: в единстве наша сила.
Анна Зайкова
– Таможенный союз – старая задумка. Пошлины на границах России, Белоруссии и Казахстана отменяли еще в 90-х годах. Потом была некоторая заминка: страны укрепляли свой суверенитет, становились на ноги. Окончательное формирование союза – это создание наднационального органа, стоящего над таможенными властями всех стран и принимающего решение по этому вопросу. В 90-е было крайне сложно такое организовать, в головах политиков просто не укладывалось: как это – создавать суверенитет и параллельно часть суверенитета передавать в вышестоящие структуры? Сейчас время пришло.
– Какие выгоды эта структура дает странам-участникам?
– Союз чрезвычайно полезен в плане экономической интеграции. 142 миллиона россиян плюс 15 миллионов жителей Казахстана и десять Белоруссии, то есть более 160 миллионов, – это мощный рынок, на котором можно серьезно противодействовать третьим странам. Белоруссия, к примеру, – страна, ориентированная на экспорт, там сельское хозяйство и промышленность в целом ряде секторов производят продукции на порядок больше потребностей внутреннего рынка. И, конечно, Белоруссии нужен российский рынок без преодоления таможенных границ. Тогда они становятся более конкурентными. Союз очень выгоден и белорусской, и казахской стороне.
– А России?
– Прямые выгоды России не так очевидны, но тем не менее: с 2007 года мы начали склонять белорусскую сторону к взаимовыгодному, интеграционному сотрудничеству. 50% автомобилей МАЗ сейчас – это же российское производство: узлы, агрегаты и так далее. Мы идем по пути создания в России производства тракторов, комбайнов и прицепной техники – уже 12 тысяч тракторов белорусских модификаций у нас производится. Лифты производят уже в Нижнем Новгороде, совместно предприятия работают. Прицепная техника – 14–16 предприятий сейчас уже работают, в том числе есть и в Алтайском крае. Это наши рабочие места, наше производство на нашей территории, и мы его поддерживаем как свое. Банки очень сильно интегрируются, совместных научных разработок очень много.
– Как в это сотрудничество вписываются российско-белорусские экономические конфликты, ссоры между Путиным и Лукашенко?
– Нормально. Ссоры – это тактические, не стратегические вещи, эмоциональные всплески. Это как в семье. Супруга с мужем живут, стратегически есть брак, но поскандалить они поскандалят, это бывает. Не до развода же. Я не исключаю, что и в Таможенном союзе между производителями аналогичных ресурсов или товаров тоже могут быть трения. Это нормально, это конкуренция.
Что касается Владимира Путина и Александра Лукашенко, то каждый из них отстаивает интересы своей страны. Это их святая обязанность и конституционный долг, но это далеко не всегда полное согласие. Не везде формируются взаимовыгодные основы экономического существования. Белоруссия хочет, чтобы мы отдавали им энергоносители по внутрироссийским ценам. Для нас это колоссальные потери доходов бюджета. Мы говорим, что готовы помогать белорусской стороне, но, отдавая, будем формировать взаимовыгодное сотрудничество в сфере переработки этих энергоносителей. Мы не так много теряем, но еще и приобретаем на этом сотрудничестве. С 2007 года мы работаем в абсолютно понимаемых рыночных ценах, приближаемся к ним с переходным периодом. Надо их соблюдать. Но не всегда получается, поскольку взаимная выгода просто так с неба не падает.
– Что дальше – общее экономическое пространство?
– Да. Первый шаг был – зона свободной торговли, затем – Таможенный союз. И третий шаг – создание единого экономического пространства, которое начнет монтироваться с января 2012 года. Это более серьезный шаг: общие рынки труда, финансов, единые цены на энергоносители. Предстоит колоссальная работа, нужно будет унифицировать экономическое законодательство и смонтировать его под единые финансовые рынки, – весь 2010–2011 год мы будем этим заниматься. Пока ведь российский рынок работает отдельно, белорусский отдельно. Нужно будет массу всего просчитать. Как регулировать единые цены на энергоносители? Какие это потери для Белоруссии и для России? Мы будем терять таможенные пошлины, чем это компенсируется? И так далее.
И в итоге мы должны стать практически во всем экономически едиными, за малыми оттенками. Я думаю, это реально. Есть желание и выгода для всех сторон. Можно будет наращивать объемы, особенно в переработке энергосырья, повышать конкурентоспособность. Это, безусловно, для всех стран-участников с точки зрения суверенитета – потеря. Но выигрыш – в экономике и качестве жизни людей.
– Как Белоруссия переживает экономический кризис?
– Тяжело. Вы, наверное, слышали, что белорусская сторона высказывала нам претензии по поводу того, что мы снизили объемы покупок ее техники. Упала покупательная способность, упали возможности предприятий на переоснащение и модернизацию. Сжались кредитные ресурсы, процентные ставки по ним очень увеличились. Они выпустили меньше продукции промышленного производства, падение превысило 6%. Но экономику там удержали за счет разумного подхода к строительному сектору, секторам малого бизнеса – в Белоруссии колоссальное влияние государства на экономику, оно главный собственник многих предприятий. Во многих странах в кризис государство стало заниматься рынком, для Белоруссии это обычная практика.
– Безработица велика?
– Официально зарегистрированных безработных всего 1%. Но скрытая безработица у них есть, по оценкам международной организации труда, примерно 8%. Производство-то упало. Но они сохранили рабочие места – пусть на неполный рабочий день, неделю, но сохранили. Это было их главное кредо. Вообще, паники по поводу кризиса не ощущалось. Страна поменьше, более управляемая. Ворчание есть, конечно, потому что в течение года пенсия не поднималась, зарплата не индексировалась.
– Дефицит продуктов есть?
– А с чего? Белоруссия по продовольствию – экспортирующая страна. Она полностью производит для потребностей внутреннего рынка мясо, все молокопродукты. Все, что в состоянии произвести. Что не в состоянии – бананы, ананасы, – то завозят. Нет дефицита. Это мы завозим три миллиона тонн мяса, шесть миллионов тонн молокопродуктов.
Правительство Белоруссии регулировало цены всегда, ограничивая торговые надбавки. С 1 января они отпустили цены, но не все – по социально значимым товарам продолжают регулировать. Мясо, хлеб, молоко регулируют жестко и неукоснительно, дабы поддержать жизнеспособность населения.
Я в крае уже пять лет не работаю и теперь уже менее остро по нему скучаю. Приехал, конечно, с удовольствием, в воскресенье съездил на базар. Меня и в Минске все на рынке узнают – хожу, чтобы узнать, сколько что стоит, сравнить, выводы сделать. Неплохо бы подольше побыть в крае, съездить в отпуск, но мы стоим на формировании двухсторонних союзнических отношений с Белоруссией, теперь еще и с Казахстаном. И у послов СНГ сейчас много работы.
…алтайских тракторах
– В Рубцовске была начата совместная сборка тракторов. Собрали несколько десятков тракторов Минского и Бобруйского заводов, теперь все вместе чешем затылок, как бы это дальше развивать. Тракторный завод же совсем рухнул. Нужно объединять усилия Рубцовска, краевой администрации, возможно, на уровне Сибири в целом. Главное – гарантировать рынки сбыта, тогда и производство будет. Параллельно решать проблему локализации, изготовления здесь, на Алтае, каких-то модулей, частей тракторов, чтобы была возможность через какое-то время заместить "выпавший" тракторный завод другими. Такая перспектива есть.
…политической стабильности в крае
– Безусловно, я интересуюсь происходящим в крае – я все-таки здесь живу. Там-то я просто в заграничной командировке. И некие разборки между властью краевой и муниципальной… не исключаю, что они могут быть и бывали всегда, но из избы не должны выносить сор. Это вопрос договоренностей властей. Потому что это плохо воспринимается людьми. Народ ведь не делит власть, и когда начинаются трения, по народным понятиям – вся власть плохая. Все нестыковки должны оставаться внутри.
…губернаторах
– Губернаторам сейчас тяжелее. Они не всегда имеют право на самостоятельные решения. Мы в 1990-х – начале 2000-х могли расходиться во мнениях с федеральной властью, имели собственную точку зрения и ее реализовали. Сейчас зачастую у губернаторов таких возможностей нет, они должны строго следовать указаниям федеральной власти. С одной стороны, если это разумная власть и точки зрения будут совпадать, это прекрасно. Но если какие-то перекосы, а они, к сожалению, могу быть, то защитить свое право на самостоятельность и принятие собственных решений губернатору сейчас непросто.
$ 34 млрд. – товарооборот между Россией и Белоруссией в 2008 году. В 2009 году в связи с экономическим кризисом он упал до 23,5–24 миллиардов.