декабрь 1, 2010
Владимир Овчинников
Олег Богданов
Кремль и Белый дом (тот, что в Москве) достаточно успешно научились применять принцип "разделяй и властвуй" в отношении тележурналистов. Все, от кого можно ждать хоть какого-то общественно-политического скандала или неугодной властям выходки, отрезаны от аудитории достаточно глубоко эшелонированной защитой: нештатная работа, запись передачи накануне эфира, "честное-пречастное слово" вести себя благоразумно, наконец… Потенциальные скандалисты - Шендерович, Сорокина, Латынина – сюрпризов в последнее время не преподносили. А от Леонида Парфенова скандала, похоже, и вовсе не ожидали. Он в табели предсказуемости, наверное, числился по разряду телезвезд развлекающих, конечно, не класса "Камеди-клаб", а что-то подобное Пореченкову из "Кулинарного поединка", допустим. Развлечения от него были умны, талантливы... Этим и опасны с точки зрения высших властей, но не критично. Так было до 25.11.10 г., когда его речь на вручении ему премии имени В.Листьева поначалу . Парфенов поразил присутствовавшее на церемонии высокое теленачальство тем, что вслух сказал общеизвестное: федеральные телевизионные каналы не информируют, а занимаются пропагандой правящего тандема. Плюс еще несколько мыслей из этого же ряда.
Эко диво, скажете вы, тот же "Алтапресс" регулярно в своих изданиях и не такое печатает.
Но зам руководителя Первого канала публично признался, что у его начальника могут быть неприятности. И Парфенов не застрахован от наказания за свою "нетактичность". Правда, ловкие люди тут же выручили телебоссов, заявив, что Парфенов не их критиковал, а тех, кто в ручном режиме управляет из высокого кабинета телепотоком - слава Богу, отвели "напраслину" от Путина с Медведевым. Тем не менее, эту новость на ТВ повсеместно замяли: прошла команда: "Не надо об этом!"
Подобный совет дал президент США в 1961 году. Тогда корреспондент "Нью-Йорк таймс" Тэд Шульц узнал, что ЦРУ готовит вторжение на Кубу. Стали известны все детали: дата, место, численность нападавших… Пентагоновские спецы подтвердили, что эта информация в высшей степени важная, ее публикация навредит военной операции. Материал первополосный, он бы взорвал страну, вызвал бы протесты против вторжения. Публикацию остановить не могли никакими силами, но вмешался Кеннеди и позвонил редактору. Он попросил Орвила Дрейфуса наложить вето на публикацию, мотивировав свою просьбу следующим. Разоблачение, дескать, провалит операцию, приведет к гибели многих солдат, нанесет ущерб нации. "Может ли руководство газеты взять на себя ответственность за такие последствия?" - спросил президент. Редактор прогнулся, говоря современным российским языком: вышла заметочка, не на первой полосе, без указания даты и места. Она осталась незамеченной читателями. Что было дальше, знают все: 17 апреля 1961 года десант в бухте Кочинос (Свиней) позорно провалился. Вооруженная группа, состоящая из 1 500 кубинских иммигрантов, была разбита, а положение Фиделя Кастро необычайно укрепилось.
И осталось бы все это тайной, если бы чуть позже Кеннеди публично, всей стране не рассказал о своем разговоре с редактором. Тогда же он упрекнул редактора за то, что тот пренебрег своим долгом перед обществом и поддался давлению. Кеннеди сказал, что обнародование планов остановило бы вторжение, уберегло бы страну он потери репутации и прочих бед.
Как вы считаете, имел ли их президент право на упреки газете? Вопрос, когда в России перестанут бояться услышать мнение, которое отличается от официального, можно оставить без ответа.