октябрь 26, 2011
Владимир Овчинников
Олег Богданов
Мы говорим на языке, у которого колоссальные возможности формирования неопределенности. Например, с помощью словечка можно изменить суть высказывания на противоположное. "Не буду ничего резко менять" – так будущий президент России охарактеризовал свое отношение к идейному капиталу президента действующего. Казалось бы, вот она, стабильность! Но что значит резко? Высказывание со словом "резко" позволяет все: и сохранить медведевские подходы, и отказаться от них, но не резко.
Мне показалось, что соображение В. Путина о построении нового союза – евразийского – не относится к числу самореализующихся идей. Почему? Потому что все тоже несколько абстрактно, суперглобально. Наверное, поэтому и описана идея по-византийски туманно, неопределенно. Так, красивый образ для избирателей, по чудесному велению мечтающих вновь оказаться в СССР.
Еще непонятно, что это за союз такой и кто его будет строить, а расплывчатость формулировок пытаются обыграть. Получил е-mail из академии, в названии которой есть ключевые слова, способные тронуть мое мультимедийное сердце. Тронули! В тексте была просьба поделиться идеями об евразийстве. Оргкомитет идеи рассмотрит и создаст рейтинг, суть которого – помочь советом будущему президенту. Небесплатно, конечно же. От каждого регионального мыслителя требуется всего лишь 5 000 рублей. В нашей стране советы давать любят, на это и расчет. Не думаю, что будет давка в очереди желающих, но москвичи-академики что-то все же заработают.
Боюсь, что евразийская способность все переиначить, придать, как фокусник, новый смысл очевидному играет злую шутку с нашими попытками модернизировать страну. Или я все же неправильно сужу о нашем будущем, в том числе и евразийском. Может, оно ближе, чем кажется? Что вы думаете об этом? Кто-то уже решил, как он намерен лично помочь становлению нового могучего союза?