Функция от тарифа
— Петр Сергеевич, прошлый год для коммунальных компаний был трудным: хотя тарифы выросли, потребители стали менее добросовестно оплачивать услуги. Как снижение собираемости платежей сказалось на экономике предприятий, входящих в структуру "Росводоканала"?
— С наступлением экономического кризиса действительно произошло некоторое снижение поступления денежных средств. Но фундаментально это не подрывает экономику предприятия — мы замещаем выпадающие доходы кредитными ресурсами, хотя и ставим задачу большую часть кредитных ресурсов направлять на инвестиционные цели.
Но есть другие объективные тенденции, которым в компании уделяют большое внимание. И в этом смысле все, что происходит в России, соответствует общим тенденциям. Возьмите, например, Восточную Германию: там водопотребление уменьшилось в три раза. Уменьшается численность населения, устанавливаются приборы учета, потребители начинают экономить ресурсы.
— Однако тариф на воду в России относительно низкий. Есть ли у бытовых потребителей серьезный стимул экономить на таком ресурсе?
— Оплата наших услуг действительно составляет 10—15% от всех коммунальных платежей. Тем не менее тенденция к снижению водопотребления наблюдается все последние годы. Нельзя сказать, что падение катастрофическое, но большинство наших расходов условно постоянные: протяженность сетей, которые мы эксплуатируем, остается прежней. Поэтому для нас сегодня крайне интересно расширение базы наших клиентов. И мы изучали с руководством края возможность работы на новых объектах в вашем регионе, в других городах.
— Как частная компания вы ориентированы на получение прибыли, а она зависит в том числе и от объема потребления. Города какой величины интересны вашей компании?
— Все зависит от тарифа. В Европе я видел предприятия, которые обслуживают 26 населенных пунктов с численностью населения всего 60 тысяч. Но тариф там составляет 10 евро за кубометр воды. И две трети этого тарифа — утилизация канализационных стоков и их очистка. В России сегодня соотношение тарифа на водоснабжение и водоотведение в лучшем случае один к одному. А в большинстве городов России — три к одному. В мировой практике все наоборот. А между тем от нас сегодня требуют так очищать стоки, чтобы они соответствовали качеству воды, сбрасываемой в водоемы рыбохозяйственного назначения.
Не мотивирует
— Размер тарифа зависит, в частности, от того, насколько сама компания смогла доказать свои затраты регулятору. Разве недостаточность тарифа не означает, что вы просто не сумели это сделать?
— Ни в одном городе России нет экономически обоснованного тарифа. В большой степени тарифы являются разменной монетой политических дискуссий, риторики, разговоров. Что касается тарифа на водоотведение, то наше население пока не очень понимает, что качество воды зависит прежде всего от качества сточных вод, попадающих в водоемы. А от качества воды зависит здоровье человека. Поэтому я и считаю более обоснованным относить нашу деятельность к сфере жизнеобеспечения. Поэтому и деятельность "Водоканалов" в реализации природоохранных мероприятий очень важна. И инвестиции в совершенствование лабораторного комплекса и системы водоочистки для нас являются приоритетными.
— От предприятий, которым всего на год утверждается тариф, трудно ожидать долгосрочного планирования. Есть ли у вас стратегические установки?
— При незавершенной законодательной базе, в условиях которой мы работаем, прогнозировать что-либо более чем на два-три года крайне тяжело. Но, разумеется, амбициозные цели по развитию компании, ее структурированию, по отработке технических регламентов мы ставим. Проблема в том, что сегодня тариф построен по методу "затраты плюс рентабельность". В итоге любые улучшения приведут к сокращению тарифа. Разве это мотивирует к модернизации?
— Какова же в таком случае ваша мотивация при реализации инвестпроектов?
— Как любая рыночная компания мы заинтересованы в увеличении объема продаж и повышении эффективности, в росте капитализации, сохранении потребительской базы. Благодаря нашим экономическим позициям наши облигации имеют высокую котировку и входят в ломбардный список ЦБ.
Несравнимые вещи
— Нынешняя зима была исключительной по аварийности на водопроводных сетях. Если сравнить по этому показателю российские и зарубежные компании, то насколько предприятия, входящие в "Росводоканал", отстают от европейских?
— Вы говорите о несравнимых вещах: в Европе не работают в условиях "летом плюс 40 — зимой минус 40". В Барнауле, где по нормативу сети прокладываются на глубину 2,8 метра, грунт этой зимой промерзал на 3,2 метра. И даже если мы увеличим тариф, это не снимет полностью проблем с аварийностью. Вопрос сегодня надо ставить даже не о количестве аварий, а о скорости реагирования и устранения повреждений. Две трети времени мы тратим не на устранение самой аварии, а на согласование нашей деятельности с различными службами — энергетиками, телефонными компаниями. Мы не можем просто приехать и начать работы, потому что под землей проходит множество кабелей и сетей. А вы знаете, что большинство карт неточны? Что здесь по карте? Газ? А по факту он может быть правее на 10 метров.
— В большую энергетику России пришли крупные зарубежные компании. Как вы относитесь к тому, что иностранцы придут и в вашу сферу и заберут какую-то часть рынка?
— Рентабельность российского бизнеса в полтора-два раза ниже, чем у аналогичного зарубежного. Пока в коммунальной сфере России почти не работают зарубежные компании. Я знаю только одно такое предприятие — оно попыталось в маленьком городе с населением 150 тыс. жителей взять в эксплуатацию коммунальное хозяйство. Западные коммунальщики не идут в сферу ЖКХ России, потому что знают, что потеряют здесь деньги. Думаю, при улучшении инвестиционного климата и появлении определенности в законах такой приход возможен. Являюсь ли я его сторонником? Да, я его приветствую. Это откроет для нас возможность привлекать их экспертизу, их специалистов, упростит доступ к управленческим технологиям.
— В советское время в случае аварии жители обращались не в коммунальную службу, а в администрацию, поэтому коммунальщики, по сути, не имели налаженной обратной связи с клиентами-гражданами. И сейчас в большинстве городов ситуация аналогичная. Готовы ли вы к тому, чтобы потребители со своими проблемами звонили непосредственно в "Водоканалы"?
— Они вообще не должны звонить в администрацию. Сегодня один из лучших колл-центров создан в "Тюменском водоканале", где ситуация с аварийностью сложнее, чем в Барнауле, и по климатическим условиям, и по составу грунтов. В этом колл-центре работают грамотные люди, которые владеют информацией по всему городу и передают ее другим службам. Такой колл-центр появится и в Барнауле, запуск планируется в мае.
Там, где нет колл-центров, мы иногда встречаемся с неудовлетворительными отзывами о нашей работе, хотя и аварии вовремя устраняются, и качество воды неплохое. Люди, например, недовольны тем, что с ними эмоционально поговорили. Начинаем разбираться. Оказывается, они звонили диспетчеру. Диспетчер чем занимается? Посылает технику, посылает бригаду. И заодно иногда, возможно, посылает того, кого не имел права послать. Но ему-то не до этого — авария! Поэтому для нас выстроить коммуникацию с нашими клиентами, с властями — одна из приоритетных задач.
— "Барнаульский водоканал" подписал договор аренды сетей водоснабжения и водоотведения с администрацией Барнаула на 15 лет. Насколько подробно в нем прописаны ваши обязательства?
— В таких договорах, которые мы заключили с администрациями городов и регионов, как правило, наших обязательств прописано больше, чем обязательств со стороны власти. Но надо понимать, что первые три года после заключения договора, как правило, идет его уточнение, 70% договоров пересматриваются. В России так исторически сложилось, что значительная часть имущества не инвентаризирована и не паспортизирована. Поэтому после заключения договора этот процесс продолжается.
О чем еще рассказал собеседник
О зарубежных кредитах
— "Росводоканал" — один из крупнейших российских заемщиков Европейского банка реконструкции и развития. В 2008 году мы привлекли первый транш долгосрочного кредита ЕБРР (из согласованного общего объема финансирования 5 млрд. рублей) в размере 1,5 млрд. рублей сроком на 13 лет. Однако ЕБРР — не коммерческий банк, а в какой-то степени политическая организация. Мы полностью соответствуем их экономическим критериям, но это еще не дает гарантии доступа к "дешевым" деньгам. К заемщикам они предъявляют и другие требования — иногда даже политического характера. Тем не менее мы хотим с ним сотрудничать. Примерно треть средств, которые инвестированы в Барнауле, — это деньги ЕБРР. Кстати, со всех денег, которые мы здесь вкладываем, мы платим большие налоги. Платим только за то, что произвели инвестицию.
О дефиците культуры
— Отношение человека к своей среде — общекультурная проблема. Посмотрите, как, например, немцы относятся к своим водным ресурсам. Рейн был самой загрязненной водной артерией Европы, куда в 1950-е годы сливалось все. Сегодня это река, в которой можно ловить рыбу. В России 30% водных ресурсов уже сегодня загрязнены настолько, что их нельзя использовать в питьевых целях.
Что мы знаем о Петре Золотареве
Петр Сергеевич Золотарев родился в 1965 году в Москве. Окончил Московский авиационный институт по специальности "инженер-экономист", в 1996 году получил степень MBA в области финансов. В разные годы занимал руководящие посты в ведущих российских и иностранных компаниях. Возглавлял совет директоров компании "ГАЗ", был гендиректором "Русских машин", исполнял обязанности президента компании "ЮКОС-РМ", занимался финансовой деятельностью компании Oxidental Petroleum CIS и нефтяной компании "ЮКОС-Москва". С 2007 года — генеральный директор и председатель правления российско-голландского шинного холдинга Amtel-Vredestein. Гендиректором группы компаний "Росводоканал" назначен в январе 2010 года. Предприятия группы компаний "Росводоканал" обслуживают более 6 млн. человек. На Алтае в эту группу входит "Барнаульский водоканал".
Женат, воспитывает двоих сыновей.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
