Скрытая идеология
— Юрий Львович, вас в интернете представляют как автора инновационной технологии преподавания истории. Но в последнее время часто говорят, что советская классическая школа хорошая. Зачем нужно было что-то новое изобретать?
— 25 лет назад мой сын пошел в 5-й класс новосибирской школы, а там не было учителя истории. Я тогда работал в пединституте, и волей-неволей пришлось пойти в школу и вести в одном этом классе историю. И я увидел, до чего же убого выстроено преподавание. Это школа памяти, а не школа развития и мышления. Ни один учебник не пишется в расчете на реальное несогласие читателя, даже если автор говорит: "Поспорь со мной". Правильная точка зрения растворена в тексте. И любой учебник пишется с идеологических позиций, даже если автор этого не афиширует.
— Неужели любой? Разве нельзя найти хорошего автора, который создал бы учебник без идеологии?
— Были и есть замечательные учебники. Арон Яковлевич Гуревич, гениальный медиевист (а медиевистика, которая изучает эпоху Средневековья, менее всего была заражена идеологическим воздействием), европеец во всех смыслах этого слова, написал учебник по истории средних веков для 6-го класса. Так вот даже этот изумительный учебник без всяких идеологических натяжек и духовных скреп — книга, которая делает ученика потребителем текста. Мощность логики, подбор фактов, стилистические и риторические приемы устроены так, чтобы убедить ученика: перед ним адекватная картина событий.
— Что же в этом плохого?
— Это не развивающая процедура. Если мы ставим задачу воспитания критического мышления или по крайней мере элементов аналитического мышления, нужно другое. Передавать готовые знания бесполезно — объемы информации удваиваются каждые три года, и знания, полученные в 7-м классе, к моменту окончания школы уже устарели или пересмотрены. У меня есть своя версия того, что надо делать. Надо давать инструменты.
Вооруженный оптикой
— Может быть, надо учить учиться?
— Ну, если так ставить вопрос, то главным предметом должно стать скорочтение, благодаря которому вы в 10 раз больше прочтете и запомните. Мы разработали другую технологию. Между учителем и ребенком на уроке лежит не текст учебника, а специальный конструкт — документально-историографический пакет. Работая с ним, школьник уже с 5-го класса создает свою версию исторических событий.
— Написание своей версии истории, кажется, сложная задача. Какая часть детей что-то вменяемое пишет?
— Все дети, пусть это звучит пафосно, исходно гениальны — я не беру случаи психологической патологии. Но дело не в том, чтобы ребенок написал складные гладкие тексты, они могут быть очень корявыми. Когда он пишет, когда готовится писать, он проделывает такую работу, которая и составляет суть исторического мышления. Продукт этой работы может быть бледным. Сама работа останется на всю жизнь.
— До недавнего времени мне казалось, что история меньше всего похожа на предмет, развивающий мышление, это набор фактов, которые надо запомнить. Как история может развивать?
— Откроем нашу систему (открывает сайт на ноутбуке. — Прим. "СК"). Здесь вся история России. Возьмем 1812 год. История дается с четырех позиций: современника событий, иностранца, который оставил тексты об этом времени, потомка-историка или художника (Пушкин, пишущий о Пугачеве, в этом смысле потомок) и, наконец, со смеховой позиции. Поверьте, за этими позициями целая теория, но сейчас не будем об этом.
Смотрим позицию современника: письмо штабс-офицера о Бородинской битве. Школьник читает, отвечает на вопросы, выполняет задания. Работая, он понимает, что не на все может ответить. Тогда он открывает рубрику "инструменты" и узнает, как читать переписку, как из нее вытащить факты и смыслы. И, вооруженный оптикой этого инструмента, уже может найти ответы.
— А какой может быть в письме скрытый смысл?
— Давайте прочитаем. "Милостивый государь Алексей Петрович"... Если написано в одну строчку с именем-отчеством, это проявление крайнего неуважения к корреспонденту. Если имя-отчество идет второй строчкой — наоборот, проявление уважения. Не зная этой мелочи чисто графического оформления, мы не понимаем прагматики письма. И таких вещей много.
Другой Пьер
— Что дает ребенку знание о том, как шутили над событиями 200 лет назад?
— Смеховая культура начисто изгнана со страниц учебников и вовсе не учитывается в преподавании. А ведь смех — естественное средство освоения (и присвоения) материала истории. Так вот, оказывается, Бородино — первое событие в русской истории, которое обросло карикатурой, до этого ее в России не было как жанра. И опять у нас в пакете есть инструмент: "Как понимать смеховые тексты".
Эти четыре позиции — минимально необходимый уровень, чтобы написать свою версию этого события.
Если вы захотите развивать историческое мышление, то идете дальше — к следующему кругу ресурсов. Например, дополнительно мы даем фоновую информацию вокруг 1812 года — ключевые фигуры, события, библиотеку, архив, музей. В библиотеке школьники читают кусочки "Войны и мира" с описанием сцены, в которой Пьер Безухов впервые попадает на поле боя. А в кинозале смотрят фрагмент американского фильма "Война и мир" — только эта сцена. А следом эта же сцена в фильме Бондарчука. Посмотрите, какая разница: другой звуковой ряд, другой Пьер, иное решение общих и крупных планов. И дети сравнивают толстовский текст и киноверсии.
— Так в этом случае учитель дает не историю, а объясняет, как различать разные интерпретации истории...
— А история — это и есть сплошные интерпретации! Правильной истории не бывает. Все темы у нас представлены в максимально разнящихся позициях, точках зрения, жанрах. Если есть текст коммунистической направленности, рядом должен быть антикоммунистический. Если есть либеральный, рядом пусть лежит его антипод. Если вы хотите схватить сущность явления, вы должны взять это явление в максимально противоречивых формах и проявлениях.
К примеру, есть кусочки из фильма про Сталина "Пиры Валтасара" и песни, прославляющие Сталина. Что происходит? Ребенок читает взаимоисключающие тексты и тем самым вынужден их сравнивать, искать совпадения и различия. Вместо чтения и запоминания учебника и рассказов учителя он ведет исследовательскую работу по добыванию и написанию собственных версий, опираясь на свой анализ текстов, кино, поэзии, песен.
В китайских башмачках
— Нет опасения, что ребенок, прочитав тексты в пользу Сталина, оправдает эту эпоху?
— А как он может ее оправдать? Принципы составления документального пакета не дают возможности пролезть тенденциозности. И даже если учитель просто озвучивает задания, пакет провоцирует ребенка на написание своей аналитической версии этого события. Учитель в нашем подходе не диктатор, а модератор, тьютор. Исчезает ситуация "допроса" на уроке, когда учитель заранее знает все ответы. Монолог учителя и школьника меняется на диалог. Любимые слова на уроке истории: "Докажи текстом, докажи аргументом".
— Какой результат обучения по этой технологии вы бы считали идеальным?
— Высший пилотаж — схватывать событие в авторской метафоре или метафороподобном высказывании. Герцен в "Былом и думах", давая характеристику 150-летнего пути России, начиная с Петра Первого, написал: "Послепетровская Россия — это страна, которую 150 лет водят в китайских башмачках немецкой работы". В этой фразе он схватил самую суть этого периода: бесконечные попытки европеизации восточно-деспотическими способами. Если школьник сможет сложную историческую фигуру, противоречивый персонаж или событие "схватить" с помощью метафоры, это означает — он понял сущность явления.
Резервуар смысла
— Смогут ли дети, получившие такую подготовку, правильно ответить на вопросы ЕГЭ?
— Каждый учитель решает: либо он превращает учебу с 5-го по 11-й класс в бесконечный тренинг для сдачи ЕГЭ, либо он развивает историческое мышление, которое легко справится с любым экзаменом. Если вы научите ребенка читать и понимать прочитанное, то не важно, какой сложности текст ему попадется. Он все равно его прочитает. А задания ЕГЭ достаточно предсказуемые.
— Эта технология позволяет развивать критическое мышление. А оно нужно?
— Кому? Ребенку да. Эпохе да. Культуре да. Конкретным людям, может быть, и нет. Если мы думаем о реальной перспективе, если не риторически, а на самом деле хотим, чтобы Россия встала с колен, мы должны заниматься настоящим продуктивным образованием.
— Оно необходимо ландшафтным дизайнерам? Сантехникам?
— Известный факт, что две трети программ знаменитого Массачусетского технологического института, выпускающего инженеров высшей квалификации, составляют не инженерные, а гуманитарные курсы, включая искусствоведческие и эстетические. Потому что гуманитарные знания становятся ресурсом, резервуаром, где рождаются интегральные смыслы и решения.
— В каких-то школах эта методика используется?
— Очень вас прошу побывать в Новосибирске в школе "Зимородок". Это единственная школа понимания, которая 25 лет работает по нашей методике. Вы такого образования ни в Москве, ни за границей не увидите. К сожалению, местные чиновники ее уничтожают. Кое-где в Сибири учителя продолжают использовать наши приемы в двух-трех школах. Большинство же педагогов поставлены в условия высоких нагрузок, огромной писанины лишних бумаг, они просто вынуждены идти по пути наименьшего сопротивления. Главный минус этих технологий — они более затратны для детей по времени, чем чтение и повторение текстов учебника.
Порождает монстров
— Вы не опасаетесь, что после такого школьного курса появятся интерпретаторы истории, которые сочинят свое представление о прошлом, как математик Фоменко, который, как он считал, доказал, что Иисус Христос жил в XI веке?
— "Новая хронология" Фоменко — пример того, как естественно-научный тип мышления, попадая в гуманитарную сферу, порождает монстров. Вероятность появления таких фантастов не исключена в любом случае. Но в нашем она гораздо меньше. Почему? Потому что здесь работает механизм: докажи, представь аргументы.
Последнее, что удалось придумать, — это система мультимедийных навигаторов понимания истории, поэзии, прозы как раз для людей, получивших базовое естественно-научное образование — МФТИ, мехмат, которые реально ощущают дефицит гуманитарных знаний.
— Что же такое особенное гуманитарий может дать математикам и физикам?
— Скажем, одна из стратегий понимания поэзии — отсылка к биографическим фактам поэта. Откройте стихотворение Цветаевой "Под лаской плюшевого пледа" — помните эту песню в "Жестоком романсе"? Лариса играет на гитаре, а Михалков в роли Паратова смотрит на нее масляными влюбленными глазами. О чем текст?
Вы не поймете, что такое "дьявольски-наоборот", пока не вспомните, что стихотворение было написано в 1916 году, когда у Цветаевой был разгар ее лесбийских отношений с Софьей Парнок. Поэтому масляные глаза героя Никиты Сергеевича и вставление этой песни как часть любовной истории не совсем корректно.
— Вы проводите мастер-классы в разных городах, рассказывая, как понимать тексты, как "вытаскивать" из них скрытые смыслы. Иначе говоря, ваша методика заточена не только на школу?
— Наш новый продукт — фильтр понимания сложных событий. Возьмите событие, которое мы называем "Иван Сусанин". Машина анализирует информационный поток по теме и рассчитывает, сколько процентов занимают свидетельские описания, исследования, мифология и фальсификация этого события. И она показывает: мифы занимают 97% из 100. То есть событие "Иван Сусанин" мифологическое полностью! Реальный факт — это пять строчек грамоты царя Алексея Михайловича через 40 лет после смерти Сусанина: данный его потомкам земельный надел за то, что "предка нашего Михаила Романова спасли".
А сейчас я изучаю информацию по лихорадке Эбола. Подозреваю, что она тоже на 80% мифологизирована и никаких там тысяч смертей нет.
Очень надеюсь, что здравый смысл и критическое мышление не позволят манипулировать сознанием многих людей. Но для этого необходимо настоящее образование.
Досье
Юрий Львович Троицкий родился 20 февраля 1953 года. Окончил Новосибирский госуниверситет. В Российском государственном гуманитарном институте работает с 1998 года, в настоящий момент замдиректора Института филологии и истории по методической работе и историческому образованию РГГУ. Кандидат исторических наук, доцент кафедры истории русской литературы историко-филологического факультета. Читает курсы лекций "Анализ исторического текста", "Введение в общую риторику" и ряд других. Член Ассоциации инновационных школ России, автор более 80 работ.
Цитата
Юрий Троицкий:
Каждая эпоха смеется по-разному. И для истории это очень важно.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
