Однако ряд экспертов полагает, что все перечисленные меры призваны укрепить роль и влияние не столько законодательной власти, сколько партии "Единая Россия", которая таким образом, доведя создание вертикали власти до логического завершения, получит возможность тотального контроля. В этих условиях говорить о влиятельности законодательной власти как таковой не приходится. Газета "Ваше дело" обратилась к действующим и бывшим депутатам Госдумы от Алтайского края, представляющим разные политические силы, с просьбой оценить влиятельность парламента.
"Единая Россия" – это не военное подразделение
![Николай Рыжак, представитель "Единой России" в Госдуме РФ.](https://obj.altapress.ru/picture/8921/435x.webp "Николай Рыжак, представитель "Единой России" в Госдуме РФ.")
Он был депутатом двух муниципальных образований, четырежды избирался в краевой парламент, возглавлял многие ключевые комитеты, был лидером фракции. Избравшись в Госдуму по списку "Единой России", Николай Рыжак еще раз повысил свой депутатский статус. Упреки в том, что думская фракция несамостоятельна в решениях, он считает необоснованными. А главным критерием утверждения законопроекта или отказа в этом называет соответствие интересам населения, а вовсе не следование указаниям сверху.
– В сегодняшней непростой экономической ситуации внимание к работе партии "Единая Россия" особенно большое. Партия ассоциируется у населения с властью, и поэтому на нее возлагаются большие надежды и ответственность. Какое место в этом раскладе занимает именно фракция "ЕР" в Госдуме?
– Фракция "Единая Россия" имеет квалифицированное большинство не только в Государственной Думе, но и во многих региональных парламентах. Сегодня связка "президент – правительство – парламент" как никогда крепка, потому что все звенья этой цепи работают на одну цель, тем более сейчас, в сложное, кризисное время. Думаю, будь это иначе, люди бы не поняли этого, потому что все ветви власти избираются народом, им оказывается кредит доверия, от них ждут решительных действий в кризисной ситуации. С них избиратели и будут спрашивать.
– Как вы лично относитесь к утверждению представителей других партий, что фракция "Единая Россия" в Госдуме лишь проводник идей правительства и администрации президента?
– Лично я считаю это досужими разговорами. В Госдуме рассматриваются предложения и правительства, и президента, и Совета Федерации, и депутатов любых фракций. Немало хороших инициатив приходит из регионов, которые обсуждаются, проходят экспертизу у профильных специалистов. По результатам проделанной работы что-то в итоге принимается, а что-то – нет.
Суть состоит в том, какие это идеи, на что они направлены. Если предложения хороши, то нет никакой разницы в том, кто их выдвинул. Важно, чтобы их реализация приносила пользу всем жителям России. Например, 20 февраля по инициативе фракции "Единая Россия" Госдума приняла постановление о проведении дополнительных антикризисных мер по оздоровлению системы в финансовом и экономическом секторе для экономического блока правительства. Предложения поступали не только от фракций, но и от отдельных депутатов. Что-то принималось, что-то отвергалось – это нормальный рабочий процесс. И таких примеров можно привести множество.
– Президент внес ряд инициатив, которые в целом укрепляют влияние законодательной власти на разных уровнях. Однако сегодня практически во всех парламентах вне зависимости от их масштаба большинство составляют члены "ЕР". Не станет ли реализация инициатив президента де-факто укреплением силы и влияния вашей партии? И не приведет ли это к устранению альтернативных взглядов в Законодательных собраниях?
– Это ошибочное мнение. Фракция "ЕР" – это не военное подразделение, где приказы не обсуждаются. Депутаты вносят предложения, спорят, продвигают свои идеи. Все это – ежедневная депутатская работа: депутатские слушания, "круглые столы", обсуждения в подкомитетах, профильных комитетах, где вырабатывается наиболее эффективное решение.
Естественно, что некоторые предложения отвергаются, другие отправляются на доработку. Голосование на пленарных заседаниях, которые чаще всего и видят люди, – это только итог большой, кропотливой работы, когда фракция уже приняла консолидированное решение.
Что касается утверждения, что "Единая Россия" работает исходя из того, "как сказал президент"… Если партия сама не будет действовать, если ее интересы и интересы народа будут расходиться, то никто не заставит избирателя голосовать за нее, поддерживать ее. Некоторые предложения, которые были высказаны президентом в послании Федеральному Собранию, действительно были оперативно рассмотрены в Госдуме. Но разногласий во фракциях они не вызвали, потому что давно уже обсуждались в обществе.
Я не согласен и с тем, что альтернативным мнениям нет места в парламентах. Устранить их невозможно, этого не позволяет закон. В парламентах всегда будут представители оппозиционных партий. И последнее предложение президента о расширении возможностей всем партиям высказывать свои позиции в СМИ – яркое тому подтверждение.
Роль оппозиции сейчас возрастает
Многопартийные парламенты – идеальный механизм для контроля за исполнительной властью на местах, полагает представитель "Справедливой России" в Госдуме от Алтайского края Александр Терентьев. Обновление законодательства, повышающее роль парламентариев, сегодня укрепляет партию "Единая Россия", но уже в следующем избирательном цикле ситуация может измениться, и законы, принятые с учетом интересов партии власти, завтра могут помочь другим политическим силам.
– Сегодня законодатели наделены сразу несколькими дополнительными функциями влияния. Как вы думаете, эти шаги укрепят законодательную власть или позиции партии "Единая Россия", которая доминирует сегодня в парламентах?
– Развитие страны возможно только в условиях сильной многопартийной системы, в которой рождаются идеи, идет отбор и подготовка кадров, повышается ответственность исполнительной власти. Это показывает опыт всех передовых стран. И новации, о которых идет речь, логично вписываются в эту стратегию повышения роли партий в политической системе страны. Речь идет именно о целенаправленной стратегии. Хотя в тактическом плане это может рассматриваться как попытка укрепления позиций "Единой России". Но завтра может получиться так, что эти законы сыграют против нее. Кто сказал, что по итогам следующего избирательного цикла "ЕР" обязательно победит? Многое может измениться к 2011 году. И этими законами будут пользоваться другие политические силы.
– Зачем, по-вашему, вообще необходимо было усиление роли законодателей? Парламенты и до этого имели достаточно серьезные рычаги влияния.
– Главная цель проста – необходим контроль за исполнительной властью на местах. И представительные органы являются идеальным механизмом для этого. Властная вертикаль сегодня выстроена прекрасно. Но ей не хватает связи с обществом, она сложно контролируется: в нее встроены и правоохранительные органы, и СМИ, и многие общественные организации. В этой ситуации резко возрастает роль депутатского корпуса. В первую очередь – представителей оппозиции.
– Какой объем законодательных инициатив в Госдуме сегодня исходит от вашей партии? Какая часть из них принимается депутатами?
– В прошлом году наша фракция внесла на рассмотрение Государственной Думы 211 законодательных инициатив. Если пересчитать их в расчете на одного депутата, а нас, "справедливороссов", в Госдуме 38 человек, то наши показатели намного превосходят позиции других фракций. "Справедливая Россия" в этом плане неплохо смотрится даже на фоне правительства, откуда и приходит в парламент большинство законопроектов.
Но из этого количества инициатив в чистом виде приняты только два наших законопроекта. Но это не значит, что мы работаем "в стол". Наши законодательные инициативы отклоняются "единороссами", но затем зачастую их же фракцией "компилируются" и в чуть измененном варианте вносятся и принимаются уже под флагом "ЕР". Некоторые отклоненные законопроекты, предложенные изначально нами, вносятся потом от лица правительства и, само собой, принимаются. Мы указывали на такие факты председателю правительства. Его ответ на наше негодование звучал примерно так: ну вот, хоть так проходят ваши инициативы – уже хорошо. Так что в некотором смысле мы определяем повестку дня, выступаем в роли генератора идей для власти. Это уже неплохо.
– Однако протестное голосование "СР" не будет иметь значения для принятия закона, если его поддерживает "Единая Россия". Не возникает ли у вас на фоне этого ощущение бессмысленности своей работы?
– Протестное голосование фракции – это выражение нашей принципиальной позиции. Это очень важно, ведь у нас есть программа партии, есть предвыборные обещания, и мы не имеем права голосовать вопреки этим позициям. Уверен, что наши избиратели это оценят. А ощущения бессмысленности работы в Госдуме не может появляться у тех депутатов, которые пришли сюда работать на благо страны, региона и избирателей. Во-первых, как я уже сказал, часть наших законопроектов так или иначе проходят и становятся законами. Недавно, например, именно так прошла наша инициатива об использовании материнского капитала для уплаты по ипотеке. Во-вторых, благодаря депутатским мандатам мы имеем возможность обнародовать многие принципиальные вещи, недоступные рядовым гражданам. В-третьих, есть возможность, используя свои полномочия, оказывать помощь людям. Есть также возможность лоббировать интересы региона в комитетах, в комиссиях, на различных межпарламентских совещаниях. Многое в этом плане удается. Поэтому бессмысленной свою работу я не считаю.
– Насколько сегодня велико влияние бизнеса, особенно крупного, на законотворческую деятельность Госдумы? Часто ли на рассмотрение поступают так называемые лоббистские законопроекты?
– На мой взгляд, влияние бизнеса, в том числе и крупного, в Госдуме сейчас невелико. Лоббизма стало меньше. Ведь основная масса законопроектов готовится в правительстве и администрации президента. Там и ведется основная работа вокруг этих законопроектов, в том числе, по-видимому, и работа лобби. Однако ярко выраженные лоббистские документы все же поступают. Так, в конце 2008 года в Госдуме обсуждался законопроект, существенно расширяющий права банков по отношению к залогодателям. Первое чтение он уже прошел. Аналогичный закон "протаскивают" автостраховщики, которые хотят повысить ставки и снизить страховые выплаты для владельцев старых автомобилей. Так что крупный финансовый бизнес свои интересы умеет отстаивать. Чего не скажешь о реальном секторе экономики, особенно малом и среднем бизнесе.
У нас есть только одна ветвь власти – бюрократия
Независимый политик Владимир Рыжков может рассказывать о новейшей истории парламентаризма в России, обращаясь к собственному опыту. Он был депутатом Госдумы в течение четырех созывов. О работе сегодняшнего состава Госдумы он говорит без пиетета. Он объяснил, почему считает нынешнюю законодательную власть в России мертвым институтом.
– Руководство страны заявляет об усилении роли законодательной ветви власти. Так ли это, на ваш взгляд?
– Если послушать наших руководителей, то в стране давно расцвела демократия, рыночная экономика и правовое государство. А вот как посмотришь на дела... С одной стороны, премьер-министр говорит в Давосе, что правительство намерено помогать бизнесу. А с другой, милиция отбирает бизнес у Евгения Чичваркина, объявляет его уголовником, и теперь он – человек, который создал самую успешную в стране сеть магазинов по продаже мобильных телефонов, – ни за что ни про что скрывается в Лондоне.
И когда говорят, что у нас кто-то собирается повышать роль законодательной власти, это просто смешно. Законодательная власть сегодня в целом по стране занимает очень низкое положение. И просвета не видно. Более того, в последние несколько месяцев приняты решения, которые еще больше отстранили ее от реального влияния. Вот пример. Государственная Дума с подачи правительства приняла закон о том, что исполнительная власть всех уровней под предлогом кризиса может менять бюджеты, перебрасывать деньги со статьи на статью без согласия законодателей. Это прямое нарушение Конституции, в которой сказано, что бюджет принимается и изменяется только законом.
Второй пример. Еще осенью Госдума приняла беспрецедентный закон, позволяющий 12 членам парламента: шести депутатам Госдумы и шести членам Совета Федерации – перераспределять деньги федерального бюджета из статьи в статью. То есть теперь, по сути, достаточно 12 правильно подобранных человек, которые будут осуществлять полномочия парламента РФ. Это тоже прямое нарушение Конституции. Наш доблестный Конституционный суд молчит.
Третий пример. Говорят, что роль местных парламентов повысится, если они получат право снимать мэров. Да, повысится. Но тогда будут выброшены за борт избиратели. Получается, что человек, избранный всем народом, может быть смещен группой заговорщиков, каждый из которых в отдельности получил раз в 50–100 меньше голосов, чем мэр. Это явное противоречие Конституции и здравому смыслу.
Дмитрий Медведев говорит, что роль парламентов усилится, если дать партии, победившей на региональных выборах, право предлагать кандидатуру губернатора. Так это разве законодательная власть усилится? Это "Единая Россия" усилится. Не секрет, что во всех парламентах страны – сверху донизу – установлена монополия одной партии. Это "Единая Россия" получит дополнительные рычаги в свои руки, чтобы еще больше контролировать власть.
Надо сказать откровенно, что законодательная власть в России существует формально, не выполняя ни одной из своих конституционных функций. Она не является законодательной, потому что сама не принимает законы, а только штампует то, что предлагают президент и правительство. Она не контролирует исполнительную власть: нет ни одного парламентского расследования, ни одного серьезного запроса. И она не является представительным органом, потому что не поднимает вопросы, которые должна ставить в той степени, в которой ставит их общество. У нас есть только одна ветвь власти, которая поглотила все. Это бюрократия.
– Зачем же тогда президент обязал правительство отчитываться перед парламентом?
– Чтобы срам прикрыть. Когда президент внес очередной пакет антидемократических предложений, надо было пилюлю как-то смягчить. Какой смысл в этих отчетах, если правительство полностью контролирует Госдуму? К "единороссам" придет начальник их партии и будет отчитываться. Пусть попробуют они после этого не устроить ему бурную овацию.
– Как вы относитесь к роли коммунистов в парламенте?
– Я по-прежнему не вижу позитива в их программе. Она мало чем отличается от программы Путина: национализация, регулирование. Категорически отвергаю их прославление Сталина. Но все-таки я позитивно оцениваю то, что они не поют общим хором. Это само по себе достойно уважения и поддержки. Они остро ставят вопросы, планируют акции протеста. Когда речь заходит о политическом устройстве, они занимают правильную позицию. Так что я очень уважаю их и считаю, что они – последний оплот независимости в Госдуме.
– Может ли, на ваш взгляд, что-то произойти, что заставит ситуацию измениться в лучшую сторону уже при сегодняшнем руководстве страны?
– Пока большинство наших людей верят, что руководители – молодцы, что они все делают правильно и проводят верную политику, репрессивные меры будут иметь эффект. Если только изменится общественное мнение, то откроется возможность и для смены политического курса, и для поиска компромиссов. Я вообще против революций и беспорядков. Нужны просто разумные перемены.
Ни один наш законопроект не был утвержден
Государственная Дума управляема Кремлем, но это вовсе не значит, что небольшие фракции не должны ничего предпринимать и пустить работу в парламенте на самотек, отдав инициативу "Единой России". Так считает Алексей Багаряков, депутат, прошедший в ГД по списку КПРФ от Алтайского края.
– Не секрет, что многие называют Госдуму "карманной". Насколько вы, член оппозиционной партии, готовы с этим согласиться? Это неприятно для вас?
– Федеральное Собрание РФ состоит из Совета Федерации (СФ) и Государственной Думы. Вот Совет Федерации, на мой взгляд, – абсолютно неработоспособный орган. У нас же в Думе есть место хоть каким-то дискуссиям. Мы спорим. Нам дают трибуну, иногда даже публикуют наши выступления. Но я ни разу не слышал ни одного острого замечания, которое бы исходило из стен СФ. Две трети верхней палаты состоит из бизнесменов, которые пришли туда решать вопросы своего личного бизнеса. Остальная часть – это бывшие чиновники, которых взяли "Христа ради".
Теперь что касается Госдумы. Действительно, ее называют "карманной". И действительно, она сегодня очень управляемая. Две трети ее составляют члены "Единой России". Нам, конечно, это неприятно. Наши избиратели спрашивают: "А вы почему, такие-сякие, приезжая к нам, говорите, что за нас, а на самом деле ничего не делаете?" И мы пытаемся им объяснить, что это они пришли в декабре на участки, избрали такую Думу. Теперь мы имеем то, что имеем.
– Сколько законодательных инициатив, исходящих от фракции КПРФ, было принято?
– Ни один наш законопроект не был утвержден. Хотя наша фракция имеет самый высокий КПД по показателю предложенных инициатив. Мы их подаем-подаем, но нам по рукам просто бьют. Мы же больше всего акцентируем внимание на социальных вопросах: предлагаем увеличить пенсии, ввести больше бесплатных услуг. Так что КПД по реализации предложений у нас самый низкий. Но сидеть сложа руки тоже неправильно. Пока мы делаем то, что можем.
– Однако в стане "единороссов" говорят, что многие ваши предложения носят популистский характер. Вы готовы с этим согласиться?
– Если считать, что мы хотим сделать медицину и образование бесплатными, то, наверное, это так. Но разве, если наши пожелания воплотятся в жизнь, кому-то станет хуже? Центральный банк потратил на поддержку медленной девальвации рубля за последний квартал прошлого года и за январь этого года $ 200 млрд. Он признался в этом. Мы четыре месяца тратим огромные деньги и все равно имеем курс 36 рублей за доллар. Могли бы сразу отпустить его, а на эти деньги обеспечить высшее образование всем желающим на ближайшие пять лет. Это по крайней мере было бы полезнее.
– Считается, что некоторые законопроекты, попадающие в Госдуму, лоббируют интересы различных бизнес-структур. Насколько на самом деле бизнес влияет на законотворчество?
– Влияет. Могу привести один из последних примеров. Это законопроект о поэтапном увеличении уставного капитала банков и организаций. Он лоббирует интересы крупных банков. Мы – фракции КПРФ, ЛДПР и "Справедливая Россия" – выступаем категорически против принятия этого документа. Но Центробанку и еще пятерке крупнейших банков конкуренция не нужна, особенно в регионах. Мы поинтересовались, сколько кредитных учреждений будет похоронено в случае принятия закона? Нам ответили: если собственники не примут меры по увеличению уставного капитала, то 350 банков закроются. А в них работают примерно 75 тыс. человек. Эти банки выжили в 1998 году, в 2003-м. Многие из них и сейчас бы выжили, но их хотят просто уничтожить нерыночными методами. Зачем? К чему это приведет? Банковские услуги станут однозначно дороже для населения.
Есть и другой пример. Нам поступил на рассмотрение законопроект – новая федеральная программа по Дальнему Востоку. Предлагается освоить миллиардные средства. Крупный бизнес сегодня сам заработать не может, поэтому лоббирует крупный инфраструктурный проект, чтобы освоить бюджетные деньги.
– А как осуществляется оперативное взаимодействие фракций? КПРФ – оппозиция. В каждодневном общении это сказывается?
– Ярко выраженного антагонизма между нами нет. Если предложения "Единой России" не противоречат нашей идеологии и здравому смыслу, мы не будем им противостоять. Но мы более самостоятельны, чем, скажем, "единороссы". Члены нашей фракции могут голосовать по-разному, как считают нужным, нас никто не принуждает к единому голосованию.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
