Большинство европейских брендов (включая премиум-сегмент) производят свой товар в Китае, Индии, Тайване и других странах третьего мира. Однако розничные цены в России все равно напрямую зависят от курсов доллара и евро.
Одежный и обувной ретейл на Алтае в основном развивается по франшизе. Владельцы франшиз признают, что ценники в прошлом году у них выросли в 1,5–2 раза. Ровно на столько же в итоге снизилось количество покупок.
Сергей Кузнецов,
предприниматель, развивает бренды Mango, S'Oliver, Ecco и Comma в Барнауле:
С обувью ситуация, может, и получше, потому что в нашем климате босиком не походишь, а ботинки приходят в негодность быстро. Но падение продаж на 30–50% в штуках все равно было и здесь.
У кого-то оно продолжилось и в начале этого года.
Станислав Самсонович,
развивает бренды Lily и Timberland:
Январь – февраль в 2016 году показал еще большее падение по отношению к аналогичному периоду 2015 года. Еще на 20% и в кассе, и в единицах.
За счет роста цен падение выручки в магазинах было меньше, чем снижение продаж в штуках. Однако в итоге многие бутики к осени прошлого года не смогли выкупить у поставщиков коллекции в том объеме, который заказывали заранее. Это привело к сужению ассортимента. По словам Ирины Чанцевой, которой в Барнауле принадлежат магазины Betty Barclay, Gerry Weber, Boutique № 7, Max&Co и другие, свои заказы из Европы она сократила на 30%.
Как рассказала altapress.ru руководитель другого барнаульского магазина, до кризиса некоторые местные бутики закупали коллекций на сезон на 70–80 тыс. евро. А на осень прошлого года смогли выкупить только на 15 тыс. При этом многие работают по 30% предоплате. "То есть для европейских поставщиков почти исчез российский рынок. А раньше мы “поднимали” всю Италию и Францию: когда я начинала 10 лет назад, они за нас просто хватались", - говорит предпринимательница.
В результате многие бизнесмены закрывают менее прибыльные магазины, чтобы сэкономить на аренде, и в ближайшее время этот тренд продолжится. Об этом говорят, в частности, торговцы верхней одеждой. Как уже писал altapress.ru, им жизнь дополнительно усложнило еще и обязательное чипирование товара (все изделия из меха в России с весны должны продаваться с особыми электронными знаками).
Русская мода
Насколько может помочь импортозамещение? Тут мнения предпринимателей разделяются. Одни указывают на очевидное отставание российской легкой промышленности от западной. А также на отсутствие в нашей стране качественных тканей для пошива.
Сергей Кузнецов,
предприниматель, развивает бренды Mango, S'Oliver, Ecco и Comma в Барнауле:
Российские дизайнеры и модные дома не могут пойти по пути импортозамещения, потому что работают на импортном сырье. Они не закупают ткани в России, у нас нет никакой госпрограммы, которая бы поддержала легпром. А ткани — это существенная часть затрат.
Другие ретейлеры считают, что отечественный фэшн-сегмент сегодня на подъеме. Это, например, брат Сергея Кузнецова — Александр Кузнецов. Бизнес он начинал как франчайзи бренда Palmetta. Потом владелец марки забрал эти магазины у Кузнецова под личное управление. Предприниматель стал развивать в Барнауле магазины нижнего белья Calvin Klein и Mon Plaisir. На последний бренд у Кузнецова зарегистрирован патент — это его марка. Потом он передал Calvin Klein своему партнеру, и теперь не просто сосредоточился на собственной марке, но и решил производить ее здесь, в Алтайском крае. Над этим проектом предприниматель работал весь прошлый год. Подробности он будет готов сообщить в конце весны после полного запуска.
Если все получится, алтайский Mon Plaisir станет первым производством бюстгальтеров и трусов в Сибири. По словам Кузнецова, это очень непросто делать с нуля, но сегодня в России легпром все же несколько взбодрился.
Александр Кузнецов,
развивает бренды Calvin Klein и Mon Plaisir в Барнауле:
В феврале сырьевики наблюдали ажиотажный спрос на свой товар — ткани, полотно. Все моментально расходилось по транспортным компаниям и производствам. Говорят, клиенты, которые раньше брали по 100–200 кг, теперь берут зараз по нескольку тонн. Но пока это не значит, что такой же объем в итоге купит потребитель.
Ирина Чанцева также считает, что у российских обновок большие перспективы. В середине марта она открыла в Барнауле магазин бренда из Ростова-на-Дону "Авторские платья Ольги Гринюк". Ранее на его месте по франшизе Чанцевой работал бутик немецкой одежды "Штальман". Платья Гринюк предпринимательница пробовала продавать в своих мультибрендовых магазинах в прошлом году — и результат ей понравился.
Ирина Чанцева,
развивает в Барнауле бренды Betty Barclay, Gerry Weber, Boutique № 7, Max&Co и другие:
Российский товар тоже подорожал, но не в два раза, а примерно на 20–30%. У нас есть положительный опыт сотрудничества с поставщиками из Санкт-Петербурга. Например, коллекция Anna Verdi в “Бутике № 7” очень успешно продается. Еще работаем с фабрикой “Элис” из Ростова-на-Дону, которая шьет прекрасные пальто за 8–10 тыс. рублей. Сегодня в России формируется несколько центров производства одежды. Это Санкт-Петербург, Ростов-на-Дону, Подмосковье, Ульяновск. На весенней выставке в Москве я увидела, что теперь там есть целый русский павильон. Такого не было никогда. И там очереди.
Но все участники рынка согласны, что пока "новый русский фэшн" — скорее нишевый продукт. Чтобы он стал более массовым, понадобится несколько лет.
Кризис на кризисе
Если не заменять заграничную одежду российской, то что делать модному ретейлу в кризис? Никаких ноу-хау владельцы магазинов не видят. По их словам, они уже максимально снизили наценки, закупают меньше товара, неприбыльные точки закрыли и попросили о снижении арендной платы в торговых центрах.
Станислав Самсонович,
развивает бренды Lily и Timberland:
Некоторые комплексы в российских городах сменили плату за квадратный метр на 15% с оборота (но не менее какой-то фиксированной суммы). Но в Барнауле к этому пришли не все. А чтобы открыть новый магазин сегодня, надо около 3 млн рублей плюс деньги на закупку двух коллекций. То есть в целом в нормальную марку надо вкладывать 10–12 млн.
Для магазинов вне торговых центров потребительский кризис наложился на кризис в стрит-ретейле. По словам Сергея Кузнецова, он ощутил спад трафика покупателей на проспекте Ленина уже тогда, когда в городе появился ТЦ "Европа". Десять лет назад все его магазины были в "уличном" формате, сегодня — только один. Остальные — в торговых центрах.
Владельцам бутиков с собственной площадью сложно переехать. Проблематично для таких магазинов и перейти на эконом-сегмент, который сделал популярными недорогие бренды сегмента "масс-маркет": H&M, "Страдивариус" и другие. Конкурировать с такими гигантами местные бизнесмены не смогут.
Сергей Кузнецов,
предприниматель, развивает бренды Mango, S'Oliver, Ecco и Comma в Барнауле:
H&M в России выбрали стратегию завоевания рынка. Если сравнить цену, по которой они продают в Германии, и российскую, то легко заметить, что для русских покупателей в их магазинах евро стоит 60 рублей, а не 80. То есть они продают свой товар на 30% дешевле, чем в Германии, — несмотря на логистические, таможенные расходы и т. д. Но они могут позволить себе нести в России убытки, зарабатывая в других странах.
Предприниматели надеются, что кризис расчистит их рынок, и сосредоточились на выживании. Жители края, как и большинство в стране, тем временем, похоже, решили, что вполне могут походить ближайшее время в прошлогодних рубашках.
Импорт одежды в Алтайский край и Республику Алтай в 2014–2015 году (данные Алтайской таможни)
Факты
Следует учитывать, что, по статистике Союзлегпрома, 40% импортной одежды в Россию ввозят контрабандой.
В прошлом году алтайский импорт из Китая в категории "специальные ткани; ткани с прошивным ворсом, кружева, гобелены, отделочные материалы, вышивки" вырос в 4,6 раза.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
