Нужна ли нашему обществу цензура?

Задача нашего информационного центра – мониторинг СМИ, отслеживание проблем общества, мы и берем информацию, и доносим ее. Общественная палата широко поднимала темы «Барнаулинвестстроя», барнаульского бора… Наши материалы  регулярно публикуют официальный сайт администрации Алтайского края, другие издания – конечно, в соответствии со своей редакционной политикой и, возможно, внося какие-то правки. Мы против этого не выступаем – пусть каждый использует информацию, как считает нужным, это замечательно.

Государство не должно вмешиваться в редакционную политику и что-то запрещать. Я думаю, что цензура одинаково опасна во всех сферах жизни – в политике, социальных  вопросах… Если государство начнет контролировать ресурсы СМИ, мы получим полностью подконт­рольные издания. Это будет противоречить нашей Конституции, что недопустимо.

На Западе реальная картина действительности обеспечивается тем, что СМИ хоть и являются зависимыми, но их много. Они предлагают множество точек зрения, и за счет этого создается более-менее объективное отражение мира. В идеале мне хотелось бы, чтобы аналогичная ситуация сложилась и у нас: существовало бы много изданий, и я совершенно не против, чтобы они публиковали материалы со своих позиций. Мне бы не хотелось, чтобы одно мнение превалировало и СМИ одного лагеря численно превосходили издания другой направленности. В таком случае просто получим перекос в сторону одной из точек зрения, сегодня мы с этим иногда сталкиваемся. Хотя цензурой такие явления, конечно, назвать нельзя. 

У человека должен быть выбор, где и как получать информацию. Я считаю, что он у нас  есть: в конце концов, мы всегда можем учредить собственное издание.

С другой стороны, в немыслимом количестве идут фильмы и передачи, вредные для молодежи, и нет никакой нравственной цензуры. По обоим направлениям мы отстаем от государств, на которые собирались равняться, когда меняли политический строй. В развитых странах ограничивают развращение молодежи, поскольку понимают, чем это заканчивается. В то же время они предоставляют возможность высказаться носителям разных взглядов, и в одну партию влиятельных и грамотных людей принудительно ни­кто не загоняет.

Политическая цензура приводит к тому, что люди начинают думать, что вся власть целиком никакого отношения к реальной жизни не имеет, и в этих условиях утрачивается интерес к политической жизни, появляются мысли, что ничего поменять нельзя. У большинства людей реальная жизнь совершенно не такая, как им об этом рассказывают. Люди отчаиваются, спиваются, становятся наркоманами, потихоньку вымирают. Не исключено, что со временем у нас появятся те, кто будет действовать за рамками действующего законодательства и показывать, что все не так хорошо.

Отсутствие нравственной цензуры в электронных СМИ приводит к тому, что молодежь воспитывается не так, как надо даже для капиталистического общества, растет количество преступлений. На мой взгляд, на данном этапе нравственную цензуру должны осуществлять редакторы, сами журналисты, но далеко не всегда этого достаточно, поэтому должны создаваться специальные структуры. И здесь можно попытаться перенять опыт западных стран и создать, например, общественные советы, которые будут определять, что пропагандируют те или иные передачи и как это сказывается на воспитании молодежи. Например, по нашему телевидению одно время по утрам, когда я собирался на работу, порнуху гнали. Я все боялся, что дети рано проснутся и будут смотреть. Но с этим порядок навели, перестали показывать. Было бы желание, и все можно решить.

Что касается музеев, театров, то здесь подход точно такой же: если искусство находится за рамками того, что общество считает возможным, значит, такого не должно быть. Если учреждения культуры содержатся на средства бюджета, государство, местная власть влияли и будут на них влиять.

Те, кто интересуется событиями в мире, вполне готовы к восприятию полной информации, и нельзя их этой возможности лишать. Обществу правда нужна в полном объеме, и чтобы ни­кто не решал наверху: это вам надо, а это – нет.      

Что касается определенных передач по телевидению, то, если предполагается, что их должны смотреть исключительно взрослые, нужно просто сдвигать показ на более позднее время. У нас же иногда включаешь днем кабельный канал и можешь натолкнуться на такое, отчего становится стыдно перед собственными детьми. Должна быть внутренняя цензура тех, кто составляет программы.

В некоторых областях – я говорю про  искусство – было бы лучше, если бы цензором выступал сам художник, чтобы автор осознавал грани дозволенного. Потому что в противном случае творчество, некоторые его моменты выходят из берегов.

Если сравнить две эпохи – ушедшую и нынешнюю, то раньше мы говорили: при социализме художник несвободен, все ратовали за то, что свободу художнику должен дать рынок. Пришел рынок и объявил, что самая хорошая картина та, которая продается. Но мы, зрители, увидели, что это совсем не так. Художнику, жаждущему продать свое творение, на высокое искусство наплевать. Поэтому художник все ж таки ответственен за свое творение, у него должен быть внутренний цензор. При этом художник всегда прислушивается к общественному мнению, и если будет система поощрений, пусть даже нематериальных, у него будет желание творить.

Я работаю в музее почти 26 лет, и в последние годы никакой цензуры нет, хотя мы делали выставки очень смелые. Мы организовывали и авангардные выставки, но никаких замечаний никогда не поступало – власти очень доверительно всегда относились к специалистам художественного музея. Сейчас у музеев свобода выбора художников, экспозиций, лишь бы это отвечало идеалам эстетики. Но у нас экспозицию, прежде чем увидит зритель, принимает ученый совет, а это очень строгий орган контроля.