Софт на софт не приходится
— Дмитрий Владимирович, уровень пиратства — довольно условный показатель. Возможно ли, что цифры, демонстрирующие его снижение в прошлом кризисном году на 2%, связаны со статистической погрешностью или недостатками исследований?
— Прежде чем оценивать качество и результаты исследований, следует отметить, что рынок программного обеспечения крайне неоднородный — это его отличительное свойство. Диапазон цен на программное обеспечение (ПО) находится в интервале от 100 рублей до сотен тысяч долларов за одну лицензию. Целевая аудитория различных программных продуктов также варьируется от трех–пяти десятков пользователей до миллионов пользователей на всю страну. Даже отдельные сегменты очень неоднородны. Возьмем, к примеру, сегмент бизнес-софта. На одной стороне лежат простые офисные приложения по цене несколько сотен рублей за лицензию, а на другой — "тяжелые" корпоративные лицензии, имеющие многомиллионную стоимость контрактов.
Поэтому точные полевые исследования с учетом всех особенностей сегментирования рынка никто и никогда не проводит — это чрезвычайно затратное мероприятие. Компания IDC, являющаяся одним из основных мировых "оценщиков", исходит из достаточно простых соображений. Несколько огрубленно, они выглядят так. Во-первых, в каждой стране ежегодно появляется парк новых компьютеров. Во-вторых, есть экспертная оценка софта, который должен на этих компьютерах стоять. Далее рассчитывается, сколько лицензий тех или иных программных продуктов должно было быть закуплено, и это значение сравнивается с реальными данными. В итоге получается оценка уровня пиратства и ущерба от него.
Безусловно, к самой методике можно придраться. Но для нас гораздо важнее, что механизм расчетов не меняется на протяжении многих лет и все системные ошибки остаются постоянными. То есть мы можем анализировать тренд, не особо заостряясь на абсолютных значениях. А тренд четко показывает, что уровень пиратства в российском сегменте бизнес-софта неуклонно снижается последние пять лет. Причем главным образом это касается многофункционального софта, которым пользуются все виды бизнеса.
Отсюда вывод — мы разделяем оценки IDC о тренде снижения пиратства в России. Но при этом по ряду программных продуктов уровень пиратства значительно ниже, чем "средняя температура по больнице", условно равная 68%. Например, по многим известному продукту "1С: Предприятие" уровень пиратства гораздо ниже 68%. Кроме "1С" активно борются с пиратством на российском рынке национальные компании "Аби", "Аскон", "Гарант", "Консультант" и ряд других. Из зарубежных компаний наиболее активны Microsoft, Autodesk и Adobe.
"Черные внедренцы"
— Как известно, существует несколько видов пиратства — от так называемых "черных внедренцев" до розничных распространителей. Каких вы считаете наиболее опасными и почему?
— Традиционно мы много усилий прикладываем к борьбе с "черными внедренцами". Из всех видов пиратства эта деятельность приносит наибольший вред, так как размываются границы общественного правосознания. Эти ребята приходят к клиентам (различным юридическим лицам, которые и являются конечными пользователями), устанавливают им контрафактные версии, иногда даже выдают какие-то липовые документы. Как правило, пользователи, обращающиеся за услугами к "черным внедренцам", или отчетливо понимают, или догадываются, что происходит. Но бывают случаи, когда они считают, что все сделали по закону. Затем к такому пользователю приходит проверка и… неприятности.
Еще одной приоритетной группой для нас являются интернетчики, и вот почему. В последние годы компьютерное пиратство принимает все более скрытые формы. Пираты переходят от открытой уличной торговли к распространению контрафактной программной продукции через Интернет или под прикрытием других услуг. Телекоммуникационные сети (Интернет, Интранет, "домовые" сети) становятся одним из основных каналов распространения контрафактного программного обеспечения. Поэтому сейчас на первый план выходит борьба с организованным интернет-пиратством.
Частенько приходится сталкиваться с мнением, что никакого вреда интернет-пиратство не приносит. Небольшая иллюстрация: в одном подмосковном городе появился локальный треккер(сайт, где открыто распространяются торрент-файлы. —Прим. "ВД"), и в течение двух месяцев магазины этого города, торгующие лицензионными играми, вынуждены были закрыться. Конечно, отделу "К" МВД удалось законными способами вразумить провайдеров, которые таким паразитическим образом пытались привлечь к себе больше пользователей. Но законопослушные предприниматели этого города, которым и так приходится несладко, уже понесли серьезные убытки. Обратный пример: после того как провайдера в Улан-Удэ удалось убедить ввести у себя в торрент-обменнике контроль правообладателей, в городе появилось несколько магазинов с лицензионным ПО.
Основная проблема, сдерживающая работу по противодействию пиратству в телекоммуникационных сетях, это неразвитость законодательства и недостаточная правоприменительная практика. Первое, как и второе, — дело поправимое. Надеюсь, что в ближайшей перспективе удастся решить вопросы разграничения ответственности между пользователями и провайдерами, а также урегулировать вопросы трансграничности и применимой юрисдикции.
4 тыс. дел в год
— Сегодня уже известно большое количество положительных судебных исков по использованию нелицензионного ПО. Будут ли прецеденты расти?
— Нам представляется, что число уголовных дел по программным продуктам если и будет расти, то незначительно. Достигнутый уровень правоприменения (более 4 тыс. ежегодно возбуждаемых уголовных дел) обеспечивает снижение уровня распространенности контрафактного ПО. Другое дело, что может изменяться структура по видам нарушений в зависимости от опасности или распространенности тех или иных деяний. Например, можно ожидать увеличение доли незаконного распространения контрафактного ПО с помощью различных телекоммуникационных сетей.
— Какую политику выбирают разработчики по отношению к компаниям, использующим нелицензионное ПО?
— Простого и четкого ответа на этот вопрос нет и быть не может. Ситуация очень разнится в каждом конкретном случае. Ведь такая политика состоит из общего и частного. Есть общие принципы — разъяснительная работа, воспитание, агитация, пропаганда, другие методы воздействия на ситуацию в целом. Есть конкретные случаи, и, как правило, к компаниям, о которых известно, что они незаконно используют то или иное программное обеспечение, сначала применяются профилактические меры. Иногда используются предупредительные информационные письма. Затем может появиться и заявление в правоохранительные органы. Но при этом следует четко понимать, что правоохранительная система сама инициативно делает огромный объем работы по проверкам на соблюдение законодательства об авторском праве. В результате таких проверок возникает много материалов, о которых нам просто сообщают в соответствии с процессуальными нормами. Разумеется, наши члены активно и успешно взаимодействуют с правоохранительной системой. Эту работу мы активно поддерживаем, выпуская различные методические разработки.
— Возможно ли в ближайшем будущем ужесточение позиции производителей по отношению к юрлицам, использующим контрафакт, то есть резкий переход от стадии агитации к показательным массовым наказаниям?
— Как известно, привлекают к ответственности в нашей стране правоохранительные органы, а наказание выносит суд. Если коммерческие компании будут игнорировать требования об использовании легальных версий, то ряд правообладателей может увеличить число обращений в правоохранительные органы.
— К частным пользователям у разработчиков есть претензии?
— Сейчас партнерство и его члены считают, что частных пользователей следует воспитывать в духе уважения к авторскому праву и любой интеллектуальной собственности. На это нацелены некоторые наши проекты. Например, мы активно поддерживаем издание курса лекций "Основы интеллектуальной собственности" для технических специалистов. Мы разработали элективный курс в рамках предмета "информационно-компьютерные технологии" для старшеклассников по основам авторского права. Правда, есть некоторая категория людей, считающих себя частными пользователями, которая может через некоторое время стать приоритетной, — это те, кто "раздает" в различных пиринговых сетях (сети для обмена файлами. — Прим. "ВД") контрафактные копии ПО. В тот самый момент, когда человек начинает раздавать, он перестает быть частным пользователем и становится распространителем (т. е. появляется понятие "сбыт").
— Как дальше, на ваш взгляд, будет изменяться уровень пиратства в России?
— Отвечу, начав "от печки". Чем ниже уровень нарушений авторских прав, тем больше рынок. Чем больше рынок, тем больше на нем конкуренция, тем быстрее он развивается и создает новые продукты. Результат — развитие отечественной индустрии ПО. Очевидно, что нарушения авторских прав были и будут. Это как с любым типом преступлений. Важно не то, есть они или нет, — важен уровень. Например, обычная карманная кража существует давно. Если в миллионном городе в день происходит 10 таких краж, то можно признать ситуацию более-менее нормальной и надеяться, что милиция будет продолжать ловить жуликов.
С компьютерным пиратством то же самое. Если в стране 90% нелегальных копий, то индустрия просто погибает — нет рынка, нет возврата инвестиций. Чем ниже уровень, тем больше легальный рынок, тем скорее развивается отечественная индустрия. Исследования IDC показывали, что в России в 2005–2009 годах были самые высокие в мире темпы снижения уровня компьютерного пиратства — 19% за пять лет. Разумеется, проблемы в экономике сказались на темпах — они снизились. Но если каждый год снижать уровень на 2–3%, то через пять-шесть лет мы выйдем на вполне пристойные показатели, а лет через 10 вся российская индустрия разработки ПО встанет на ноги.
— Можете ли вы что-то сказать об уровне пиратства в Алтайском крае?
— Я практически каждый год приезжаю по служебным делам к вам. Ситуация в крае отличается от общей средней картины по стране в лучшую сторону. Положение дел в любом регионе страны обусловлено целой системой факторов. Не последний из них — уровень правоприменения. Так, например, в 2009 году в крае было зарегистрировано 85 преступлений (по данным ГИЦ МВД РФ). С учетом численности населения края и ВВП на душу населения это показывает активную работу оперативных подразделений МВД (БЭП и "К") и следствия, а также прокуратуры и судов.
Что такое НП ППП
Некоммерческое партнерство поставщиков программных продуктов (НП ППП) образовано в России в ноябре 2000 года. По составу участников это самое представительное некоммерческое объединение компаний в России, работающих на рынке в области программного обеспечения, членами которой в настоящее время являются 299 организаций. Среди членов партнерства "1С", "Аби Софтвер", "Адобе", "Аскон", "Аутодеск", "Борланд", "Гарант-Сервис", "КонсультантПлюс", "Корел", "Майкрософт", "Софткей" и другие ведущие мировые и российские компании. Президент НП ППП — бессменный руководитель компании "1С" Борис Нуралиев.
Дмитрий Соколов окончил инженерно-экономический факультет Московского электротехнического института связи и аспирантуру Финансовой академии при правительстве РФ, кандидат экономических наук. С 2003 года руководит работой НП ППП, занимаясь вопросами развития рынка информационных технологий и защитой авторских прав и интеллектуальной собственности в сфере компьютерных программ.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
