Нет цели, есть только путь. Архитекторы объясняют, почему Барнаул «осваивают», а не развивают

Главные на площадке — деньги, а не архитекторы

Сергей Шадрин,
директор союза архитекторов и проектировщиков Западной Сибири:

Не всегда амбиции архитектора совпадают с амбициями инвестора, застройщика. Зачастую главный на площадке не зодчий, а финансы и квадратные метры.

Алексей Квасов,
архитектор:

Инвестор по своей природе идет к быстрой прибыли. Он никогда не свернет с этого пути.

По большому счету любой архитектор — наемный работник. Да, мы профессионалы и знаем, что происходит что-то не так. Но мы как врачи: лечим тем, что доступно в этот момент. Возникает вопрос, кто должен балансировать системы отношений между населением, бизнесом, нами?

Алексей Квасов.

Дмитрий Лямзин.

На первом плане — экономия, а не идея

Сергей Поморов,
заведующий кафедрой «Архитектура и дизайн» АлтГТУ:

В законодательстве кроются аспекты, которые могут препятствовать лучшим архитектурным решениям. Главная проблема связана с тем, что часто проект выполняют и разрабатывают по минимальной стоимости. Мы стараемся убедить, что за очень дешево хорошо не сделаешь.

Мировая практика другая: проекты выбирают по конкурсу лучших работ. Эксперты архитекторы определяют наиболее приемлемое и для всего города, и для площадки решение.

Градсовет — рекомендательный орган

Сергей Шадрин,
директор союза архитекторов и проектировщиков Западной Сибири:

По поводу важных объектов проходят общественные обсуждения, градостроительные советы, Но ведь это все рекомендации, к сожалению. Ну выступили все против — и что? Все равно объект продвигается. И уж самое вопиющее, когда архитектор не ведет авторский надзор, потому что это необязательно.

Когда требования будут жестче, общественность, профессиональное сообщество сможет сильнее влиять на строительство.

Стройка на ул. Солнечная поляна.

Altapress.ru.

Нет комплексного подхода

Дмитрий Индюков,
архитектор:

Сейчас задача — сформулировать цели. К чему и почему мы стремимся. Глобальному, а не в угоду сиюминутных решений. Сейчас комплексный подход почти не используется: взяли пятно из генплана, выхватываем кусочки и ставим отдельные дома. А каждое из этих решений в конечном счете влияет на привлекательность и экономику города.

Александр Деринг,
архитектор:

У нас по сути нет стратегии для строителей. Например, бывает, что высотки ставят только потому что было место. А к такому строительству относиться нужно серьезно. Смотришь на «пластину» на Змеиногорском тракте — без силуэта! Это нужно сразу отлавливать.

Необходимо четко определять стратегию размещения высотных акцентов: где они должны быть, как будут влиять на скайлайн города и его силуэты, восприятие.

ЖК "Столичный". Вид на жилищный комплекс и Барнаул.

Анна Зайкова

Генплана мало, нужен мастер-план

Андрей Атаджанов,
архитектор:

Мастер-план — звено, которое у нас пока выпадает между генпланом и маленькими проектами.

Сергей Поморов,
заведующий кафедрой «Архитектура и дизайн» АлтГТУ:

Генплан — порождение советской эпохи, он был необходим и свою функцию выполнял. Тогда когда экономическое планирование было выстроено, все шло по нему.

Пришла другая эпоха. Не планов, а программ, где есть определенные шаги. В этих условиях нужно адаптировать градостроительную документацию, которая позволит регулировать развитие, застройку с помощью новых средств.

Выход видят в мастер-плане. Но пока он законодательно никак не обозначен. Не может ведь администрация опираться на документ, которого в требованиях нигде нет.

Вид на Ковш со стороны ул. Короленко в Барнауле.

Владислав Вакаев

Город развивается по старинным лекалам

Андрей Атаджанов,
архитектор:

У Барнаула своих современных интересов практически нет. Строительство ничего не развивает, а, как правильно сказал коллега, просто «осваивает» то, что есть. Меня удивляет, что планировщики генплана очень сильно опираются на исторический опыт. Они говорят: «Вот у вас так было, значит так и сделаем».

Ну да, в советское время правый берег в проектах осваивался: там планировалась промышленность и жилье, чтобы не было маятниковых миграций. Теперь промышленность в другом состоянии. Зачем же в этом случае повторять то, что было предложено в генплане 1980-х годов, не совсем понятно.

Нет новых целей

Александр Деринг,
архитектор:

Раньше у Барнаула была цель — развитие промышленности, обеспечивающей работу сельского хозяйства. Поэтому были заводы, появился Поток. Когда стратегии умерли, город потерялся. Они приводной механизм, который ведет его дальше.

Нужно просто определиться, что делать, куда и какую промышленность развивать. Как создать рабочие места и прочее — и все будет двигаться вокруг этого.

Самое важное - в нашем Telegram-канале