Первый скандал об Алтае
В 1881 году молодой горный инженер Ионшер решил предать гласности безобразия, творившиеся на одном из алтайских рудников – приписки, фиктивные отчеты и нелегальная добыча золота.
Однако для публикации компромата на чиновников он выбрал не сибирскую, а общероссийскую газету «Страна». Скандал публикация вызвала громкий – Ионшер в красках описал, как алтайские «мазурики» обводят вокруг пальца Кабинет Его Императорского Величества.
Но почему для публикации он выбрал все же не сибирскую прессу? Были ли к тому времени издания, способные осветить такую опасную тему?
![Амбулатория в конце XIX века. Амбулатория в конце XIX века.](https://obj.altapress.ru/picture/658839/900x.webp)
Первое сибирское издание
На самом деле в Томске еще с 1857 года выходила газета «Томские губернские ведомости». На Алтае ее не могли не знать – ее распространяли по всем присутственным местам Томской и других губерний. Но алтайских читателей вряд ли было много - первые ее тиражи составляли лишь 300 экземпляров на всю губернию.
Да и вряд ли это издание могло принять к публикации скандальные разоблачения Ионшера. Ведь газета была правительственная. Чиновники считали, что регулярные публикации циркуляров сократят затраты на делопроизводство, а размещение объявлений поможет бизнесу и обществу.
Поэтому они по всей России развивали сеть губернских газет - в каждой губернии свои ведомости. Для этого при правлениях губерний создавали «газетные столы» - редакции.
На их работу выделяли казенные денежки, в редакцию нанимали людей, облеченных доверием губернатора. Там же, в губернском правлении, тексты перед публикацией проходили цензуру.
![Томские губернские ведомости. Томские губернские ведомости.](https://obj.altapress.ru/picture/709503/900x.webp)
Первые редакторы первой газеты
Но что за люди стояли делали первую сибирскую газету? Журналистского образования в те годы не было в принципе, а уровень грамотности оставлял желать лучшего. В губернские ведомости стали искать людей предпочтительно из учительской среды.
Но первым редактором официальной части «Томских губернских ведомостей» был все же не педагог: 26-летний начальник... уголовного стола и губернский секретарь Михаил Праволамский, выпускник тамбовской семинарии. Писать ему, впрочем, особо не приходилось - работа была больше организационная.
Но зато первым редактором неофициальной части (он же первые годы был цензором) стал тот, кого искали: Федор Мещерин, выпускник Московской духовной академии и магистр богословия. Человек, поработавший и учителем, и чиновником, а перед назначением - директор мужской гимназии в Томске и губернских училищ.
![Вид Томска, конец XIX века. Вид Томска, конец XIX века.](https://obj.altapress.ru/picture/709504/900x.webp)
Выходцев из учительской среды в "Томских губернских ведомостях", кстати, работало немало. Например, Николай Ананьин был смотрителем училища.
Старый холостяк, тучный человек, страдавший запоями, он подавал нищим пятаки наотмашь со словами: "Отыди, чернь непросвещенна"... Но именно он впервые познакомил читателей с сибирским кедром и липой, с фольклором местных татар и сказаниями алтайских инородцев.
Яков Андреев был учителем словесности и латыни, а в газете отвечал за публикации исторических документов и наблюдения за погодой. Правда, недолго - коллеги говорили, что ушел он из жизни раньше времени из-за пагубного пристрастия к спиртному - и он был запойным алкоголиком.
А вот сама губернская газета продержалась долго: закрыли ее лишь в конце 1917 года.
![Объявление в газете. Объявление в газете.](https://obj.altapress.ru/picture/709492/900x.webp)
Первый журналистский «ляп»
Надо сказать, что юный Михаил Праволамский, которому выпала честь стать первым редактором первой сибирской газеты (официальной части), ушел с поста редактора уже через несколько месяцев.
Не исключено, что поводом был «ляп», допущенных газетой под его чутким руководством. Она написала о золотопромышленнике Асташеве, который пожертвовал 3 тыс. рублей на открытие детского приюта и школы для девочек.
Причем это было правдой. Но заметка об этом зачем-то добавила, что губернатор распорядился сообщить о добром деле Асташева, а это как раз было ошибкой: распорядился об этом не губернатор, а генерал-губернатор.
По нынешним временам такая неточность выглядит сущей мелочью. Но бедного Праволамского обвинили в нарушении субординации и назначили частным приставом – больше его фамилия в истории журналистики не встречается.
![Томская гордума и управа вплоть до 1899 г. располагались в бывшем здании магистрата. Томская гордума и управа вплоть до 1899 г. располагались в бывшем здании магистрата.](https://obj.altapress.ru/picture/709505/900x.webp)
Первая сибирская звезда журналистики
Конечно, губернская газета изобиловала официозом – для того-то ее, собственно, и начали издавать за казенный счет. Читать ее безумно скучно. Но даже тогда статьи ее неофициальной части порой производили впечатление.
Она, например, писала про каменщиков - крестьян-раскольников, добравшихся до Алтая, уехавших в Китай и вернувшихся обратно. Рассказывала про проход через Томск арестантов. Про женское образование.
В 1864 году с газетой начинают сотрудничать Николай Ядринцев (тот самый, кто назвал алтайские горы Сибирской Швейцарией) и его друг Григорий Потанин. И издание буквально преображается.
![На фото слева направо: М.Я.Писарев, Н.М.Ядринцев, Г.Н.Потанин, М.В.Загоскин, А.П.Нестеров. Фото П.А.Милевского. 1890-е. На фото слева направо: М.Я.Писарев, Н.М.Ядринцев, Г.Н.Потанин, М.В.Загоскин, А.П.Нестеров. Фото П.А.Милевского. 1890-е.](https://obj.altapress.ru/picture/197163/900x.webp)
Ядринцев поднял газету на новый уровень. Хватит писать о темных улицах и лужах на дороге, решил он. И вот он размышляет на страницах газеты, почему молодежь уезжает в столицу. Почему развитие Сибири, русской колонии, не пошло путем Канады и США. Он призывает к открытию в регионе университета.
Видимо, поэтому Ядринцева и называют первым сибирским журналистом, хотя, конечно, этим делом занимались и до него... Друзья проработали в ведомостях недолго.
В 1865 году их судили за сепаратизм и отправили в ссылку. Но Ядринцев не оставил журналистику. Его статьи о нравах заключенных и сосланных сделали его знаменитым и после амнистии он много писал для сибирских газет и издавал свою.
![Томский университет, за открытие которого боролся Ядринцев. Томский университет, за открытие которого боролся Ядринцев.](https://obj.altapress.ru/picture/709496/900x.webp)
Первая частная газета
Осиротевшие без Ядринцева и Потанина «Томские губернские ведомости» еще долго оставалась единственной газетой губернии… Пока на сцену жизни не вышел Петр Макушин, человек талантливый, энергичный и харизматичный, а потому - успешный.
Родился Макушин в 1844-м в Пермской губернии в селе Путино - можно сказать, в обычной семье: папенька его был сельским дьячком. А вот образование получил достойное: два училища и две семинарии.
Два года после семинарии Петр учительствовал в Улале (Горно-Алтайске), а затем перебрался в губернскую столицу Томск. Там, поработав смотрителем духовного училища, он вышел в отставку и занялся бизнесом. Но не обычным.
![Братья Макушины. Братья Макушины.](https://obj.altapress.ru/picture/709493/900x.webp)
В 1873 году, будучи 29 лет от роду, отважный молодой человек запускает первый в Сибири книжный магазин. Это было громкое событие – ведь ближайший центр книгоиздания тогда находился в Москве, почта из Москвы в Томск ходила 20-25 дней, а заказы на книги доставляли месяцами.
Макушину, который сам ездил за книгами, предрекали скорый крах. Купец Василий Михайлов, дававший ему ссуды на закуп книг, возможно, в первые недели долго и тревожно ворочался перед сном, размышляя о нелегкой судьбе своих денег.
Но книжный бизнес Макушина, что называется, взлетел - успех магазина был бешеный. Вскоре он организовал развозную торговлю – кстати, в Барнауле на привозные книги был огромный спрос.
![Пётр Макушин. Пётр Макушин.](https://obj.altapress.ru/picture/709498/435x.webp)
Мы не знаем, что натолкнуло его на мысль издавать свою газету. Известно лишь, что он попытался это сделать уже через три года после открытия книжного магазина, но в Томске не было цензора, потому первый номер вышел только в 1881-м - 1 марта.
Издание Макушина получило незамысловатое название: "Сибирская газета". Между прочим, цензором газеты решил стать... губернатор Василий Мерцалов.
Он лично боролся за то, чтобы независимая газета начала выходить, и цензором был добрым: красный карандаш в его руке часто бездействовал. А редакция работала весело и бодро. Правда, до тех пор, пока губернатора не заменял глава казенной палаты Гиляров, с которым газетчики сразу вступили в острейший конфликт.
Тираж ее тоже был небольшой: 1-1,2 тыс. экземпляров. А в одном только Барнауле тогда жило 11-12 тыс. человек. Очевидно, желающих узнать голую правду о жизни в губернии было немного.
Первые независимые журналисты
Между тем, ни Петр Макушин, ни его команда понятия не имели, как издавать газету. Сотрудником редакции был, например, Александр Адрианов - этнограф, неутомимый путешественник, археолог и ботаник с нулевым опытом в газетном деле. Первым главредом стал Александр Ефимов: тоже не газетчик - учитель физики и математики.
«Сибирскую газету» коллеги называли профессорской, но и "профессора", как оказалось, умели не все,. А потому они позвали на помощь томского ссыльного – Евгения Корша. Корш был человеком, мягко говоря, своеобразным: сослали его не за политику, а за подлог и подделку векселей.
![Первый номер. Первый номер.](https://obj.altapress.ru/picture/709490/900x.webp)
Но у него был опыт издания в Санкт-Петербурге «Северного вестника» и – не удивляйтесь – работы в правительственных «Томских губернских ведомостях» (вот уж поистине – кадровый голод). И в «Сибирской газете» он тоже пригодился. Правда, вскоре стали возникать конфликты.
Корш и Ядринцев, который уже жил в Петербурге и сотрудничал с «Сибирской газетой» дистанционно, почему-то сильно не взлюбили друг друга. Какая кошка пробежала между ними, неясно.
Но Ядринцев обозвал Корша шулером. А тот, уйдя в другое издание, «оттоптался» на оппоненте по полной – назвал генерал-патриотом и сибирским величеством...
«Сибирская газета» прожила семь бурных лет, пока в 1888 году ее не закрыло Министерство внутренних дел. Незадолго до конца она потрясла читателей репортажем с судебного процесса о картеле сибирских винокуров.
Героем публикации стал Иван Платонов, будущий городской голова Барнаула. Перед судом тогда предстали 13 бизнесменов - все они отправились за решетку.
![Дом Платоновых в Барнауле, ул. Пушкина, 40. Дом Платоновых в Барнауле, ул. Пушкина, 40.](https://obj.altapress.ru/picture/453131/900x.webp)
Похоже, не последнюю роль в закрытии газеты сыграла публикация романа-фельетона Станюковича «Не столь отдаленные места» - это была чистой воды сатира на российские порядки.
Так или иначе - «Сибирская газета», а после ее закрытия «Сибирская жизнь», - стали на несколько десятилетий главными независимыми изданиями Томской губернии. Последнюю Петр Макушин издавал вместе с братом Алексеем – выдающимся томским врачом.
Первая алтайская «Купи-продай»
А вот на Алтае долгое время своей газеты не было. Первым алтайским газетным издателем стал некий Иван Ребров – человек, о котором на удивление мало известно.
Даже год выхода первого номера его газеты указывают по-разному: то ли это 1890-й, то ли 1898-й. Называлась она «Ежедневные телеграммы Северного телеграфного агентства, издаваемые в Барнауле», а печатали ее где-то на улице Короленко (тогда - Томской).
Родился Ребров, скорее всего, на Алтае. В 1875 году окончил Барнаульское окружное училище, трудился учителем на Салаирском руднике. В начале 1880-х открыл там, на руднике,… частную публичную библиотеку. Но вскоре закрыл ее – читателей не было.
![Алтайские газеты. Алтайские газеты.](https://obj.altapress.ru/picture/709499/900x.webp)
Ребров перебрался в Бийск, запустил библиотеку и там. И даже начал на ней немного зарабатывать. Потом открыл типографию, переплетную мастерскую и книжный магазин.
От библиотеки он все же избавился – 8 тыс. книг передал в дар Бийску. А вот от типографского дела нет - и в конце концов стал печатать на своем оборудовании свои «телеграммы».
Первая на Алтае газета была двухполосной, страницы в ней добавляли при наличии рекламных объявлений.
«Телеграммы» Реброва напоминали нынешнюю «Купи-Продай». В них печатается море объявлений и немного информации, причем не о местных события. Это - коротенькие «новостюшки» об экономике и политике, светские сплетни и судебные репортажи.
В 1901 году газета сменила название на «Барнаульские известия». Но в 1906-м Ребров умер – и с его уходом закончилась первая алтайская газета частных объявлений.
![Улица Льва Толстого в Барнауле, начало XX века. Улица Льва Толстого в Барнауле, начало XX века.](https://obj.altapress.ru/picture/567610/900x.webp)
В 1896 году в Барнауле жило 28,8 тыс. человек.
Первая настоящая алтайская газета
Иван Ребров, издавая свою «Купи-продай», мечтал о настоящей газете, которая писала бы о местной жизни, о событиях. Он даже придумал ей название – «Барнаульский листок». Однако разрешение на ее издание он получил в Петербурге лишь незадолго до смерти – в октябре 1906 года. Так что эта газета так и не состоялась.
Но пять лет спустя, в 1911 году, сын небогатого крестьянина и барнаульского купца Василий Вершинин начал издавать «Жизнь Алтая» - она и стала первой большой местной газетой о жизни Алтайского округа, России и мира.
![Первый номер. Первый номер.](https://obj.altapress.ru/picture/709489/900x.webp)
Вершинин привлек к изданию лучшие силы – к примеру, в начале 1912 года ее редактором стал писатель Георгий Гребенщиков, благодаря которому тираж возрос до 3 тыс., а сама газета, не имевшая статуса губернской, стала весьма авторитетной – отдельные ее публикации перепечатывала и «Сибирская жизнь».
А фельетоны и театральные рецензии писал под псевдонимом «Премудрая крыса Онуфрий» Порфирий Казанский. Человек, который «мог экспромтом прочесть великолепную лекцию о Рафаэле и Бетховене, о Чайковском и Шаляпине, о рефлексологии Павлова и расшифровке древнеегипетских и иероглифов», - писал о нем известный просветитель Адриан Топоров.
«Жизнь Алтая» имела собкоров в Санкт Петербурге, Томске, Семипалатинске, Бийске и населенных пунктах округа.
![Василий Вершинин, издатель "Жизни Алтая". Василий Вершинин, издатель "Жизни Алтая".](https://obj.altapress.ru/picture/709494/435x.webp)
Говорят, острые на язык сотрудники «профессорской» «Сибирской жизни» не без зависти называли алтайскую газету «литературным пантеоном» - ведь она публиковала не только новости, но и стихи и прозу, литературные обзоры.
Газета было демократической и очень бойкой - не просто ж так ее редакторов регулярно штрафовали за публикации, «порочащие действия правительства». А вот издателю она приносила убытки - по крайней мере в первое время. Отсюда копеечные в прямом смысле гонорары авторам.
«Деньги у издателя есть, хотя он и скуп основательно. Стыдно мне за наши гонорары. Проза 1,5 и 2 копейки, стихи… 3 копейки (за газетную строку. — Прим. Н. С.)», - писал Гребенщиков.
Но Вершинин, не получавший дивиденды в деньгах, все же не проиграл. В 1912 году он стал депутатом Госдумы, а с началом войны ушел общественную работу с головой. А «Жизнь Алтая» перестала выходить в начале 1918 года – после того, как большевики запретили публикацию частных объявлений.
Судьбы первых алтайских журналистов и издателей
Василий Вершинин весной 1917 года сопровождал отрекшегося императора Николая II в Царское село, а осенью – в Тобольск. Октябрьскую революцию он не принял – как, собственно, и его газета.
В 1919 году в Крыму он сел на корабль союзников гибнущей Российской империи и уехал во Францию. На Родину больше не вернулся – в Париже сотрудничал с газетой «Дни», участвовал в работе масонской ложи «Северная звезда». Умер Вершинин в Праге в 1946-м.
![Типография 1903 года. Наборная. Санкт-Петербург. Типография 1903 года. Наборная. Санкт-Петербург.](https://obj.altapress.ru/picture/709501/900x.webp)
Гребенщиков, самый знаменитыйредактор "Жизни Алтая", покинул страну в 1920-м. Сначала тоже жил во Франции, а с 1924 года в США. Там в штате Коннектикут он основал селение «Чураевка» - по названию своего знаменитого романа-эпопеи «Чураевы».
В конце 1930-х годов он переселился во Флориду, преподавал русскую литературу в университете. Там и умер в 1964 году. Был ли он счастлив? Вполне возможно: его книги читали и любили - правда, на Родине о нем мало кто помнил.
А вот судьба оставшихся в России трагичная. Порфирий Казанский после революции сначала попробовал себя в политике. А потом пошел в учителя - преподавал географию в 22-й школе. Его арестовывали - но выпускали на свободу.
В 1932-м, когда на Алтае был голод, он с семьей перебрался в Тюменцево. Учил школьников хорошей русской литературе, а в 1937-м попал в НКВД, где и признался: якобы помогал колчаковцам и готовил восстание. В 1938-м его приговорили к расстрелу, реабилитировали - в 1960-м.
![Типография 1903 года. Печатный цех. Санкт-Петербург. Типография 1903 года. Печатный цех. Санкт-Петербург.](https://obj.altapress.ru/picture/709500/900x.webp)
Еще один бывший редактор «Жизни Алтая» Акиндин Шапошников после революции тоже пошел было в политику. Но при большевиках оставил эти затеи и преподавал математику в 42-й школе. В том же 1937-м его забрали в НКВД, откуда живым он уже не вышел. Его расстреляли по решению тройки. А в 1959-м - реабилитировали.
В советское время их журналистские истории напрочь забыли – газеты стали «органами» партии. И только много лет спустя, когда старые газеты прочитали вновь, стало понятно: все эти люди должны занять в истории сибирской журналистики достойные места.
Самое важное - в нашем Telegram-канале